Сергей Беляков - Сборник критических статей Сергея Белякова

Напротив, самыми отъявленными антисемитами нередко оказываются отрицательные персонажи. В романе “Господин Гексоген” генерал Копейко, один из участников проекта “Суахили”, глумится над евреем Зарецким. Еще колоритнее “клинический” антисемит Саблин из романа “Надпись”: безумный негодяй, который пишет в КГБ доносы на своих друзей. Рядом с ним еврей Марк Солим представляется героем положительным, а сам роман “Надпись”, несмотря на антисемитские выпады второстепенных героев (но не Коробейникова, прохановского alter ego), — и вовсе лишенным юдофобии. Хотя это не совсем так. Марк Солим — одна из ключевых фигур в “Ордене КГБ”, на который Проханов возлагает ответственность за развал Советского Союза [282] См. романы “Последний солдат империи” и “Господин Гексоген”. Эта же мысль последовательно проводится в политической публицистике Проханова. СССР был разрушен “референтными группами Андропова”, — заявил Проханов в эфире радиостанции “Эхо Москвы” 10 февраля 2009 года (http://www.echo.msk.ru/programs/klinch/571573-echo) .

Вместе с тем нельзя согласиться с Ильей Кукулиным, который утверждает, будто Проханов в поздних (после “Гексогена”) романах, рассчитанных уже на либерального читателя, прекратил нападки на евреев [283] Кукулин И. Указ. соч. С. 335. . Поздние “Теплоход Иосиф Бродский” и “Экстремист” относятся к самым юдофобским (даже карикатурно юдофобским) произведениям Проханова. Градус антисемитизма доведен до предела. Чего стоят установленные по всей Москве новогодние елки с шестиконечными звездами, которые высасывают из России энергию, переправляют ее на Останкинскую башню [284] Останкинская башня в позднем творчестве Проханова — один из самых ненавистных врагов русского народа. См. передовицу “По молитвам старцев сгорело Останкино” (Завтра. 2000. № 35). , оттуда энергия уже передается в Израиль (“Экстремист”). Безумная идея “энергетического паразитизма” воплощается и на персональном уровне. Получается что-то вроде антисемитской интерпретации маканинского “Ключарева и Алимушкина”. Еврейская красавица Дина Франк, “источавшая силу и страсть”, высасывала энергию русской неудачницы, жены генерала Буталина (Рохлина?).

Отношение Проханова к политической элите 2000-х гораздо сложнее. Интересно посмотреть на эволюцию образа президента в творчестве Проханова. Впервые он возникает в романе “Идущие в ночи” (2000). Избранник, будущий президент, креатура банкира Парусинского (Березовского?), к ужасу последнего выходит из подчинения и поднимает тост “…за победу русского оружия!.. За русского воина!.. За Россию!..” Однако уже в следующем романе “Господин Гексоген” Избранник оказывается искусственно синтезированным андроидом, который после гибели своих создателей распадается, превращаясь в радугу. В “Политологе” и “Крейсеровой сонате” Проханов глумится над образом президента. Счастливчик из “Крейсеровой сонаты” — комический персонаж, игрушка в руках властного Роткопфа (Чубайса?). Ва-Ва из “Политолога” носит женское платье, танцует в кафешантане, превращается то в галактику, то в лобковую вошь.

Однако в 2006–2008 годах его отношение к президенту вновь меняется. И вот уже в романе “Теплоход Иосиф Бродский” появляется светлый образ… нет, не президента, но президентского сановника, интеллектуала-силовика Василия Есаула (помесь Владислава Суркова с Игорем Сечиным и Дмитрием Козаком).

При этом Проханов все-таки остается оппозиционером. Его взгляд на происходящее, по крайней мере начиная с позднеперестроечного романа “Ангел пролетел”, достаточно мрачен. Тональность его поздних вещей почти всегда алармистская и даже апокалипсическая: “Россия находилась во власти злодеев, расхищавших ее богатства, обрекавших русский народ на унылое прозябание <���…> Обезлюдевшие русские земли заселялись воинственными кавказцами [285] Кавказофобия Проханова и ее соотношение с антисемитизмом — особая тема, которая выходит за рамки нашего исследования. , предприимчивыми и неутомимыми китайцами, а управляющие страной упыри копили миллиардные состояния…” (роман “Холм”, 2007).

Очевидно, отношение Проханова к власти колеблется в зависимости от того, возвращается ли власть к “имперской идее” или отказывается от нее.

После осетинской войны Проханов попросил своих читателей поддержать нынешнюю власть: “Сегодня Путин и Медведев — два ключевых камня в своде русской государственности. Да не раскрошатся” [286] Завтра. 2008. № 36 (772). .