Кац Святославович - История советской фантастики

Второй досадной случайностью в жизни Глеба Вершинина стал взрыв немецкой авиабомбы: в 1941 году, направляясь в эвакуацию в Чистополь (от фронта его упас все тот же авторитет кургузовской Секции), эшелон попал под бомбежку. По едва ли не мистическому совпадению, эшелон был разбомблен напротив ЕЛЕНЫ — маленькой деревушки в московской области.

По всей видимости, похоронен Глеб Вершинин там же, в братской могиле. Правда, на стеле, поставленной в 1958 году на месте гибели эшелона, фамилия Вершинина отсутствует.

Константин (Кирилл) Михайлович Булычев родился в 1915 году в Москве, в семье видного московского адвоката Михаила Булычева, прославившегося своей блестящей защитой чечерейцев — маленькой волжской народности, ложно обвиненной в 1897 году в каннибализме. Кирилл закончил школу, затем историко-филологический факультет Московского университета, однако преподавателем не стал. Трехмесячные журналистские курсы — и наш герой с удостоверением спецкора «Известий» уже высаживается на льдинв и полтора месяца дрейфует вместе с папанинцами (позднее его очерки составили первую книгу «Сквозь холод»). Первоначально Булычев не задумывался о карьере писателя или драматурга. Однако сам Сталин заметил талантливого репортера «Известий» и через верного С.Кургузова предложил Булычеву «попробовать свои силы в драматургии». Годы Великой Отечественной войны, когда Булычев был военным корреспондентом буквально на всех фронтах, на несколько лет отсрочили пожелание генсека. Однако Сталин не забыл о своей просьбе и уже в 1946 году вновь напомнил о ней. Одновременно, в целях поощрения молодого потенциального драматурга, Булычев был введен в Комитет по Сталинским премиям, где сблизился с Симоновым и Бор.Полевым.

1947 год — год величайшего триумфа для автора «Лунного вопроса». Конечно, и до пьесы имя Булычева было известно (его корреспонденции читали все, а песня «На привале», музыку к которой написал Вас. Соловьев-Седой, стала восприниматься едва ли не как народная). Но слава Булычева-драматурга затмила всё. Автор «Лунного вопроса» не был конъюнктурщиком, он называл себя «солдатом партии», а написание пьес — исполнением «приказа партии»; сам же он недолюбливал свои драматургические опыты. В 1948 году появляется новая пьеса Булычева — «Чья-то тень», поставленная Московским Художественным Академическим Театром (режиссер Евг.Рубин). Сюжетной основой пьесы стала печально знаменитая сессия ВАСХНИЛ 1948 года, когда под предлогом «неверия в возможность выведения злаков, пригодных для использования в условиях Луны» были изгнаны со своих постов многие видные «вейсманисты-морганисты», которые имели смелость усомниться в том, что пшеница сама может «приспособиться» к лунному климату (вакуум плюс космический холод). Главным героем пьесы Булычев сделал академика Татаринцева (чьим явным прототипом был Лысенко). Академик вступал в неравную схватку с нытиками и маловерами и одерживал победу на Научном Коллоквиуме. Впоследствии Булычев категорически запретил переиздавать и ставить обе свои пьесы, а за «Чью-то тень» принес публичные извинения доктору наук Зайделю и профессору Дубровскому, чьи речи на сессии цитировали его «отрицательные персонажи». Кроме того, Булычев покаялся в своем малодушном молчании, когда травили тех из театральных критиков, кто не выразил восторгов по поводу его «Лунного вопроса».

До середины 60-х Булычев не пишет ничего, кроме очерков для «Известий», оставаясь все эти годы обозревателем газеты. Начиная с 1967 года, писатель обращается вновь к жанру научной фантастики — на сей раз уже без всякой «злобы дня» или какого-либо политического оттенка. Конст. Булычев пишет целый цикл повестей о приключениях мальчика Алеши и его электронной собаки Протона. Правда, от «лунной» темы автор отойти не смог. Оба его симпатичных персонажа переживают приключения, всегда хотя бы косвенно связанные со спутником Земли: разыскивают сокровища, находят следы пропавшей экспедиции, путешествуют во времени и т. п. Повести Булычева («Путешествия Алеши», «День рождения Алеши», «Алеша в Стране Чудес», «Алеша и Король», «Алеша в Новом Свете» и др.) принесли автору популярность у совсем юного читателя, который и не слыхал никогда о «Лунном вопросе». Вероятнее всего, официозные произведения, написанные в 40-е Булычевым, были двадцать лет спустя уже благополучно позабыты и многими взрослыми читателями. Однако для самого автора пьесы эти так и остались вечным проклятием, от которого сам он не мог избавиться, даже став популярным детским писателем. Вероятно, больная совесть заставила Конст.Булычева первым поставить свою подпись под коллективным письмом в защиту Андрея Гамова, а позднее и самому написать своё знаменитое «Письмо Всеволоду Кочетову» — в начале 70-х оно широко распространялось в самиздате. После того как письмо это было напечатано в парижской «Русской мысли» и прочитано по «Свободному французскому радио», имя Булычева исчезло из всех издательских планов. Даже «Пионерская правда», чей высокий тираж был обеспечен бесперебойными «Приключениями Алеши», закрыла свои двери перед фантастом. В 1974 году писатель обратился в ОВИР с просьбой выдать ему гостевую визу для поездки во Францию. Туда его пригласила Французская Академия, чтобы он прочел курс лекций по советской детской литературе. Визу писатель получил, на удивление, быстро. Только потом стала понятна причина такой скорости: Булычев еще только миновал Брест, а в Москве был уже подписан указ о лишении писателя советского гражданства.