Святослав Логинов: Любовь в жизни Обломова

По счастью здоровая натура Обломова побеждает соблазны, Ольга, поняв, что её хищным планам не суждено сбыться, поспешно выходит замуж за Штольца.

Вот ещё один фрустрирующий элемент в жизни Обломова. Спрашивается, чего Штольцу неймётся? Вставай! Делай! Езжай!.. «В Египте ты будешь через две недели, в Америке через три». А что делать Илье Ильичу в Египте? Там ещё жарче, чем летом в Обломовке. Разорить триста обломовских мужиков ради сомнительного удовольствия спать в тени пирамид? Нам могут сказать, что Штольц выручил Обломова, когда тому грозило полное разорение. Да выручил, но как? Законностью в его поступках и не пахло, закон как раз был на стороне Ивана Матвеича. Штольц воспользовался знакомствами и, выражаясь современным языком, «разрулил дело по понятиям». Хорош общественный идеал, ничего не скажешь.

Однако вернёмся к Илье Ильичу и любви, которая, согласно заявленной теме, присутствует в его жизни. И она таки там действительно присутствует, именно та, какая была нужна этому человеку. Агафья Матвеевна Пшеницына — даже фамилия этой женщины напоминает о свежеиспечённых пирогах. Агафья — добрая, Матвеевна — богоданная; она умела любить «без трепета, без страсти, без смутных предчувствий, томлений, без игры и музыки нерв». В наше, наполненное стрессами время о такой женщине можно только мечтать. Вместе с Агафьей Матвеевной в жизни Обломова появилось счастье. Он играет с детьми, проверяет у них школьные задания — а многие ли родные отцы поступают так же? Илья Ильич наконец избавлен от сквозняков жизни. В плане интимном тоже всё в ажуре. «Он целые дни, лёжа у себя на диване, любовался, как обнажённые локти её двигались взад и вперёд, вслед за иглой и ниткой». Блажен, кому не в тягость целыми днями любоваться своей подругой! Я забыл, какова собой Ольга Ильинская, а обнажённые локти Агафьи Матвеевны помню уже много десятилетий, с самого первого прочтения книги. И добро бы я один! Николай Семёнович Лесков — а уж он-то понимал и в людях, и в литературе! — в рассказе «Дух госпожи Жанлис» особо отмечает такой «разжигающий предмет», как локти Агафьи Пшеницыной.

Таким образом роман, так славно начинавшийся, столь же славно и заканчивается.

Мне могут возразить, что заканчивается он не картиной идиллического счастья, а смертью Ильи Ильича. Да, конечно, люди смертны. Те, кто родился в начале позапрошлого века, давно умерли, — и Штольц, и Ольга. Умерли все, и лопух на могиле вырос. Но светлый образ Ильи Ильича Обломова будет вечно почивать в наших сердцах.