Николай Добролюбов: Песни Беранже

Беранже понравился русской публике, наконец получившей возможность хотя отчасти узнать его из многочисленных переводов, помещавшихся в последнее время в журналах. Г. Курочкин успел даже составить себе известность своими прекрасными переводами песен Беранже. Первое издание его переводов, вышедшее в начале нынешнего года {1}, разошлось очень скоро, и теперь г. Курочкин является с новым изданием, в котором к прежним стихотворениям прибавил еще десять песен, переведенных им из посмертного издания Беранже. Оба издания г. Курочкина очень изящны, при обоих приложен очень хорошо сделанный портрет французского поэта. В начале второго издания переводчик напечатал свое стихотворение на смерть Беранже, представляющее довольно удачную характеристику некоторых сторон его таланта {2}, Нет сомнения, что и второе издание «Песен Беранже» будет иметь такой же успех, какой имело первое.

Что Беранже получил уже некоторую популярность в русской публике, это доказывает, между прочим, книжка, заглавие которой мы выписали рядом с переводами г. Курочкина. Книжка составлена не то, чтоб совершенно уж дурно; но ее заглавный лист на обертке бьет на спекуляцию. На обертке книжки вовсе нет перечисления имен, которое находится в заглавии, напечатанном внутри книжки, а просто напечатано крупным шрифтом: «Песни Беранже», и потом мелко прибавлены слова: «и пр.». Этих слов с первого раза легко не заметить, и мы видели несколько человек, которые были обмануты заглавным листом и принимали книжку за сборник песен Беранже. Между тем в ней всего 16 песен из Беранже, в переводах г. Курочкина и Д. Ленского. Остальные 70 песен взяты из разных русских писателей, и в число этих песен попали, напр.: «Песнь о вещем Олеге» Пушкина, «Песнь барда во время владычества татар над Россиею» Языкова и т. п. Составитель книжки, очевидно, не признает того, что песня песне рознь, а полагает, что ежели уж песня, так и тискай ее в песенник… Назвался, дескать, груздем, так полезай в кузов… Подобные соображения, вероятно, руководили издателем при помещении в его книжке некоторых стихотворений Батюшкова, Дельвига, Языкова. Но вот для чего мы уже решительно не можем приискать никаких резонов – это напечатание в сборнике отменно длинного нравоучительного стихотворения г. Бенедиктова: «Посещение правды». Оно заняло в книжке 21 страницу; даже прочесть-то такую пучину резонерства не у всякого духу достанет; неужели же хватит у кого-нибудь груди и горла на то, чтобы пропеть все это?

Мы упомянули об этой книжке единственно для того, чтобы предостеречь тех, которые захотят приобрести песни Беранже, от смещения «Песен Беранже и пр.» от «Песен Беранже» просто, без прочего. Теперь же мы обратимся к переводам г. Курочкина и постараемся показать, насколько верное и полное понятие сообщают они русским читателям о характере поэзии Беранже.

До последнего времени у нас люди, не читающие по-французски, имели очень смутное понятие о Беранже. Знали, что Беранже сочиняет хорошие песни, но этим все сведения и ограничивались. Переводов этих песен почти не было, а если и появлялись они, то всегда, по какой-то странной случайности, выбор переводчиков падал на самые невинные вещи Беранже, и печатались эти переводы, тоже по какой-то особенной скромности, с невинным изъяснением: с французского, а иногда и вовсе без изъяснения. А в то же время – офранцуженная молодежь высших классов, вроде графа Нулина, и банальные старички, желавшие молодиться, считали обязанностью быть знакомыми:

Понятно, что внимание таких читателей привлекалось почти исключительно тем, что было в Беранже фривольного и скандалезного. Перечитывали, списывали и знали наизусть некоторые нескромные пьесы [вроде «La bacchante», «Le bon pape», «Les reliques», «Le vieux celibataire», «Le bon Dieu» [2]и т. п.], не обращая внимания на другие пьесы, в которых талант Беранже выказывался шире и серьезнее. Таким образом, знакомясь с Беранже кое-как, исподтишка и не вполне, у нас многие узнали и именно [те] его пьесы нескромного содержания [, которые возбуждали особенное негодование строгих блюстителей общественной нравственности и порядка]. До последнего времени многие считали у нас Беранже не более, как фривольным певцом гризеток и вина и отчасти политическим памфлетистом. Только недавно, с появлением в русских переводах многих песен Беранже и нескольких статеек о нем в русских журналах, это мнение стало изменяться и уступать место более правильным понятиям. И в этом случае заслуга первого и до сих пор лучшего ознакомления русской публики с Беранже принадлежит, бесспорно, г. Курочкину.