Николай Бугров - Рейд в Заднепровье

Постепенно бой затих. Так как партизан не испугали ни шквальный огонь, ни бомбежка, ни атаки пьяных солдат и в плен никто не сдавался, гитлеровское командование решило применить новое средство.

Днем в глубине боевых порядков вражеских подразделений раздался гул моторов, и показались танки. Их было девять. Они двигались по проселкам к железнодорожной станции Знобь, открывавшей дорогу к Ново-Васильевскому и мосту через Десну. За танками, пригибаясь, быстрым шагом шли солдаты. Ведя интенсивный огонь, танки и пехота все глубже проникали в лес. Казалось, ничто их не остановит, но вдруг под гусеницей одного из танков громыхнул взрыв, и танк остановился. Другие попытались обойти его, но один за другим раздались еще несколько взрывов, и еще пять танков застыли, подорвавшись на минах, поставленных хильчанцами. Партизаны открыли шквальный огонь по пехоте противника, которая, обгоняя уцелевшие машины, бежала из леса. Экипажи некоторых подбитых танков продолжали стрелять. Тогда партизанские артиллеристы выкатили на открытую позицию пушку и несколькими снарядами заставили их замолчать. Победителям достались богатые трофеи, в том числе пулеметы и пушки с подбитых танков. Среди партизан Брянщины установилось твердое мнение о хильчанцах как о мастерах оборонительного боя, способных отразить наступление крупных сил противника.

Большие потери понесли немцы в боях с отрядом имени В. И. Ленина. Этот отряд вел оборонительные бои северо-западнее Суземки, а затем, отойдя на север, за реку Нерусу, отбил все попытки гитлеровцев форсировать реку. Только кое-где фашистским войскам, имевшим превосходство в живой силе и технике, удалось потеснить партизан Орловщины. Каратели, видя, как партизаны организованно отходят в глубь леса, прекратили преследование, не выполнив задачи по уничтожению партизанских баз.

Несмотря на тяжелые оборонительные бои, народные мстители не прекращали диверсий на дорогах, по которым противник подвозил к фронту войска и боевую технику. Много изобретательности и смекалки вложили в это дело минеры.

В Хильчанском отряде славу отличного подрывника заслуженно снискал начальник боепитания отряда Г. В. Ковалев. О некоторых проведенных им операциях долго помнили в отряде.

Как-то, зайдя к командиру отряда Н. В. Таратуто, он доложил:

— Хочу пустить «воздушную торпеду» на заставу в Знобь-Трубчевской. Прошу вашего разрешения, товарищ командир.

Несмотря на то что Таратуто хорошо знал остроумие выдумок Ковалева, он удивился.

Посмотрев с недоумением на молодцевато вытянувшегося Ковалева, который и в партизанских условиях свято соблюдал армейские привычки, Таратуто произнес:

— Рассказывай, Ковалев, что задумал, а то я что-то не пойму, какую ты торпеду запустить хочешь.

Короткий доклад Ковалева не раз прерывался смехом Таратуто и его ближайших помощников, находившихся в штабе. Никто не возражал против посылки «воздушной торпеды» в Знобь-Трубчевскую — небольшое село, где располагалась вражеская застава, прикрывавшая подходы к гитлеровскому гарнизону в районном центре.

Поздно ночью вражеские солдаты, ночевавшие в крайних хатах села, услышали грохот повозки и топот бегущей рысью лошади. Так как шум раздавался со стороны леса, напуганные гитлеровцы выскочили из домов и начали стрелять. Лошадь, добежавшая до крайних домов, была убита.

На подводе поверх какой-то клади лежал почти новый кожух. Один из солдат потянул находку к себе, радуясь, вероятно, неожиданной удаче, но тут раздался сильный взрыв.

Когда из Знобь-Новгородской прибыло подкрепление, то оказалось, что если и требуется солдатам заставы помощь, то только медицинская — вокруг подводы лежали трупы в коричневых мундирах.

Так сработала «воздушная торпеда», которая представляла собой мину, изготовленную из 152-миллиметрового снаряда.

Несмотря на то что июльские бои против брянских партизан закончились для немцев явной неудачей, гитлеровское командование не оставляло планов уничтожения партизанских отрядов, осевших в лесах. В августе 1942 г. регулярные части при поддержке авиации, танков и артиллерии снова повели наступление на партизан в Брянских лесах, намереваясь уничтожить их и избавиться от постоянных угроз коммуникациям армейской группы, действующей в направлении Москвы.

Гитлеровское командование не сомневалось в успехе задуманной операции и рассматривало ее в качестве боевой учебы для частей, которые численностью и вооружением значительно превосходили отряды народных мстителей Брянских лесов.