Сергей Михеенков - Кровавый плацдарм. 49-я армия в прорыве под Тарусой и боях на реке Угре. 1941-1942

Ту деревеньку сжечь они не успели. Наша рота в авангарде шла. И только мы в нее вступили, приказ поступил от нашего комбрига: остановка, до утра закрепиться на достигнутом рубеже и организовать круговую оборону.

Круговую оборону... Какое там? Ротный приказал выставить посты. Кто-то пошел. Остальные повалились спать. У которых хат окна были выбиты, сеном заткнули, печи натопили и — понеслась душа в рай.

Потом вроде разбирались, лейтенант из особого отдела полка приходил, дознаватель, нас опрашивал, всех по очереди. Часовые наши то ли уснули, то ли их немцы сняли так тихо... Словом, часа в три ночи в нашу хату через окошко — дрынь! — что-то залетело. А я уже на фронте воробей стреляный был, сразу догадался — граната! И на улице что-то не так. Гвалт пошел, снег хрустит, кто-то бегает... Слышу, запал треснул. Выскочить уже не успеем. Многие уже проснулись. Ждем, что будет. Это ж какие-то секунды. Вот, судьба наша к нам пожаловала. Лежим, как парализованные. Только голова работает, и то как в тумане. Взрыв! И сразу все вскочили. Друг по другу полезли через дверной проем. Там — на двор. Выбрались. Сержант наш, Смирнов, из курсантов, окликать нас взялся, вроде как пересчитывать. Некоторые назад полезли, за винтовками и «сидорами». Спросонья все побросали. Вернулись, рассказывают: граната за печку закатилась и там взорвалась. Никого не покалечило даже. Счастье.

А в деревне уже бой идет. Стрельба. Пулемет на околице, на нашей стороне заработал Очереди длинные, осмысленные. Ага, значит, пулеметчики не проспали свой час. Они-то нас и спасли, отсекли немецкую цепь.

Оказывается, немцы из деревни так и не ушли. Вечером, когда мы с одного края влезли, отошли на другой край, на западный, и там закрепились, затихли. Разведка наша — разгильдяи. Прошли видать, по улице, по хатам для плезира пошарпали — никого. А немцы не дураки, чтоб по хатам сидеть. Когда мы уснули, они перегруппировались и пошли в атаку.

Человек десять-двенадцать убитыми мы там, в той деревне, оставили. Вот так. А без тепла человеку и на войне нельзя. Сморило нас тепло. Отдохнуть захотелось. Отдохнули... Спасибо пулеметчикам. Пулеметчиками у нас тоже курсанты были. Ташкентское пехотно-пулеметное училище Бедовые ребята. Мало кто до Юхнова дошел. Оставшихся потом отозвали, доучиваться. После, уже в сорок третьем, лейтенантами к нам вернулись, взводными командирами.

А мы с Иваном и в той сумятице выжили. Отбежали на край деревни и залегли за кладушкой дров. Левее пулемет. Мы, человек семь, все наше отделение с сержантом Смирновым, у дороги залегли. Сержант скомандовал беглый огонь по проулку. Мы рады, что живые из хаты выбрались, палили обойму за обоймой в тот проулок. Никто оттуда на нас не выскочил.

Дивизия полковника Короткова. Судьба генерала Короткова. Психическая атака на Воробьеве. «Артиллерия дивизии с открытых позиций в упор расстреливала пехоту противника». Деревня, которую пришлось брать пять раз. Атаки советских войск сменялись контратаками немцев. Мызги обороняли финны. Еще одна правда о заградотрядах. Лыжные батальоны — «снежная кавалерия» Западного фронта. Гибель роты лыжников под Слядневом. «Мы с Иваном...»

С 3 января 1942 года начинается эпопея по взятию деревни Мызги. Это была настоящая битва за небольшую деревеньку в развилке железной и шоссейной дорог. Именно по этой причине она была нужна и тем и другим. Теперь это деревня Малоярославецкого района Калужской области, и в Интернете о ней сказано: «...большое село с развитой инфраструктурой». А тогда, в результате яростных боев, когда деревня не раз переходила из рук в руки, в ней не уцелело ни одного дома, ни одной постройки. Немцы пробили в фундаментах бойницы для огневых точек, соединили их траншеями и держались из последних сил. Генерал Захаркин бросил против этого опорного пункта, отличавшегося особым упорством, части полковника Короткова.

Полковнику Геннадию Петровичу Короткову было сорок четыре года. В Красной армии с 1918 года. Участвовал в Гражданской войне. В 1923 году окончил курсы средних командиров, после которых получил роту, потом батальон. Затем был переведен начальником штаба горнострелкового полка. С 1939 года командовал стрелковым полком. Войну встретил в должности командира дивизии и с нею прошел самый трудный период боев — летние, осенние и зимние сражения 1941 года. После битвы за Москву весной 1942 года 238-я стрелковая будет преобразована в гвардейскую, получит новый номер и до конца войны будет именоваться 30-й гвардейской стрелковой. А полковнику Короткову в день вручения дивизии гвардейского знамени присвоят звание генерал-майора. Какое-то время генерал-майор Коротков будет служить начальником штаба 49-й армии. Потом, в том же 1942 году, будет командовать стрелковым корпусом, затем 53-й армией. Следует напомнить, что именно 53-я армия на Демянском плацдарме в 1942 году остановит немецкую 16-ю полевую армию и принудит ее перейти от наступления к глубокой обороне. С 1943 года генерал Коротков будет командовать вначале 1-й ударной, а затем 22-й армией. 22-я армия особо отличится в конце войны во время Прибалтийской операции, блокируя и уничтожая Курляндскую группировку противника. После войны генерал Коротков какое-то время будет командовать армией, а затем руководить работой штаба военного округа. Полководцы Великой Отечественной рождались под Алесином, Серпуховом и селом Недельным.