Вячеслав Шацилло - Последняя война царской России

Политика эта потерпела полный крах. Англичане в категорической форме отвергли все попытки втянуть их в Тройственный союз, а в 1894 году и сам Каприви был отправлен в отставку.

1 марта 1881 года после злодейского убийства Александра II российским императором стал Александр III. Для его внешней политики было характерно отчетливо выраженное стремление действовать как можно более осторожно, избегая любых внешних конфликтов. Это был единственный за всю многовековую историю России император, при котором страна не вела ни одной войны. Не случайно в народе Александр III получил прозвище «царь-миротворец».

Александр III в первые месяцы своего правления недвусмысленно демонстрировал готовность России к сближению с Германией и Австро-Венгрией, эти консервативные монархии он считал идеологически близкими династии Романовых. Именно Александр III в 1881 году подписал новый договор о Союзе трех императоров, продленный в 1884 году. Однако в 1882 году этот союз практически потерял свое значение из-за создания Тройственного союза в составе Германии, Австро-Венгрии и Италии. России здесь места не оказалось. Это заставляло российского императора, вопреки его личным симпатиям и идеологическим предпочтениям, задумываться о возможности сближения самодержавной России с республиканской Францией.

Этот процесс переосмысления основ внешней политики России был ускорен помимо указанных причин и тем, что во второй половине 80-х годов XIX века произошло новое резкое обострение франко-германских отношений, что, в свою очередь, заставило Францию искать пути к сближению с Россией. Со своей стороны и российское правительство понимало опасность чрезмерного усиления Германии и оказало Франции дипломатическую поддержку, когда в 1887 году в отношениях Франции и Германии произошло новое резкое обострение, вызванное так называемым «инцидентом Шнебеле».

Суть его такова: 21 апреля германские власти арестовали французского таможенного чиновника, эльзасца по происхождению, Шнебеле и обвинили его в «государственной измене», хотя Шнебеле был французским гражданином. Это была чистейшей воды провокация со стороны Германии с целью прощупать позицию России в отношении Франции. Французская печать начала в связи с этим массированную антигерманскую кампанию, пресса в Германии ответила той же монетой. Однако правящие круги Франции тогда к открытой войне готовы не были. В Париже и Берлине начались интенсивные дипломатические переговоры в целях разрешения инцидента, при этом Россия довольно недвусмысленно осудила действия Германии. В самый разгар конфликта французское правительство обратилось с призывом о помощи к нашей стране. В ответ на эту просьбу Россия не предоставила Бисмарку гарантий нейтралитета в случае нападения Германии на Францию и тем самым заставила его отступить. Именно это во многом и способствовало мирному разрешению конфликта: уже 30 апреля Шнебеле был освобожден, а вся ответственность за инцидент была переложена на местные германские власти.

Отношения между Россией и Германией еще более ухудшились после смерти Вильгельма I. Вступивший на престол новый германский кайзер Вильгельм II не разделял мнения своего отца и Бисмарка о необходимости сохранения договора с Россией. В германских военных кругах окончательно созрела мысль о необходимости скорейшей превентивной войны против России, пока она еще больше не нарастила свой военный потенциал. Прусская националистическая пресса стала открыто призывать к завоеванию Прибалтики, русской Польши, Украины и других наших территорий. Наконец, в 1890 году Германия окончательно отказалась от продления договора «перестраховки» с Россией.

Возобновление в 1891 году Тройственного союза и слухи, пусть и беспочвенные, о присоединении к нему Великобритании создали основу для заключения русско-французского политического соглашения. Российская дипломатия справедливо усматривала в отказе Германии возобновить договор о «перестраховке» намерение не только укрепить австро-германо-итальянский союз, но и привлечь к нему Англию.

Вот почему в конце 1880-х годов Российская империя встала на путь сближения с Францией, тем более что предпосылки для союза двух держав уже существовали. Французский капитал занимал все более прочные позиции в финансовой и промышленной сфере России, явно обозначились контуры военного сотрудничества между Парижем и Санкт-Петербургом, а тесные культурные связи между двумя странами существовали века. Теперь же обе страны приобрели и общие политические интересы в смысле противодействия общему агрессивному врагу — Германской империи. Что же касается общественного мнения России, то оно было давно настроено в пользу союза с Францией.