Людмила Жукова - Выбираю таран

В канун 50-летия Победы над фашизмом командование ВВС Германии через Российский комитет ветеранов пригласило в Берлин известных советских асов. На встречу прибыли семь Героев Советского Союза во главе с маршалом авиации, дважды Героем Советского Союза Н. М. Скомороховым, сбившим за войну 35 немецких самолетов. Во время товарищеского ужина германский ас Юган Яров попросил маршала найти русского летчика, который нанес сокрушительный удар по его «юнкерсу». «Какой это был ужасный момент в моей жизни! — вспоминал немецкий пилот. — Он по сей день в моей памяти, я много раз переживал этот страх во сне и просыпался в холодном поту. Мы должны встретиться и посмотреть в глаза друг другу. Найдите этого героя, мы его примем как самого родного человека. Тот бой проходил на подступах к Киеву 23 июля 1943 года»…

Но поиски героя-таранщика не увенчались успехом: или не зафиксирован этот факт в архивных документах, или пока не найден исследователями. Но это значит, что таранов значительно больше известного количества.

В советской печати долгое время бытовало мнение, что немецкие летчики ни разу не пошли на таран. Но изыскания недавних лет и неизвестные ранее публикации на Западе опровергли это утверждение.

В упоминавшейся уже книге Ю. Мухина приводится подготовленный Герингом в конце 1943 года приказ, пункт второй которого гласил: «Каждый истребитель, совершивший посадку на исправном самолете и не добившийся результата в воздушном бою, будет предан суду военного трибунала!», а пункт третий: «Если на самолете закончился боекомплект или отказало бортовое оружие, летчик обязан таранить бомбардировщик противника!»

Генерал-фельдмаршал Мильх опротестовал приказ с комментарием: «Летчики могут быть морально раздавлены им!»

Но в конце 1944 года командование люфтваффе пошло на то, чтобы спешно сформировать из добровольцев и штрафников группы летчиков, готовых на таранные удары.

В дневнике обличителя этого «варварского приема русских» Геббельса находим запись от 8 апреля 1945 года: «В течение дня против вторжения вражеских истребителей впервые были использованы наши истребители для таранного боя; результаты еще неизвестны, но, кажется, успехи не так велики, как хотелось бы. Правда, это первая попытка, и от эксперимента отказываться еще преждевременно…» Это в апреле-то 1945-го!

Сегодня ветераны Второй мировой войны с той и другой стороны встречаются на международных форумах и конференциях, вспоминают былые бои. На одной из таких встреч известный ас люфтваффе и один из руководителей послевоенных ВВС НАТО Гюнтер Ралль признался (цитирую по книге Героя Советского Союза Г. А. Баевского «С авиацией через век»), что «всегда испытывал глубокое уважение к мужеству и мастерству советских летчиков, равных которым он не встречал».

В ожесточенных боях за Курск, в небе над которым сражались и Баевский, и Ралль, погиб цвет немецких ВВС. Только из первой полсотни лучших экспертов выбыло из строя навсегда 14 результативных, имевших по 20, 50 и более побед.

«Герой, выполняющий долг, не боится ничего на свете, кроме забвения, — писал в дни ожесточенной битвы за Москву писатель, а тогда — военный корреспондент Леонид Леонов. — Но ему не страшно и оно, когда подвиг перерастает размеры долга. Тогда он сам вступает в сердце и разум народа… и, как скала, меняет русло исторической реки, становясь частицей национального характера». (Выделено мною. — Л. Ж.)

Многим героям-таранщикам грозило забвение — не до представления к высоким наградам было иным командирам в первую тревожную пору вторжения, и из шестнадцати таранщиков первого дня войны лишь один Иван Иванович Иванов был удостоен звания Героя Советского Союза.

После Победы память о героях побудила бескорыстную армию подвижников начать свой кропотливый труд, отыскивая имена и восстанавливая биографии таранщиков — по воспоминаниям ветеранов, по материалам архивов, по публикациям во фронтовых газетах. К 70–80-м годам прошлого века была составлена довольно полная хроника таранных боев, которую открывает славное имя легендарного штабс-капитана Петра Николаевича Нестерова. Вторым следует забытый советскими историками авиации ас асов Первой мировой войны Александр Казаков.

Не успел аэроплан братьев Райт впервые подняться над землей в декабре 1903 года, а человечество — помечтать о скоростных путешествиях из края в край планеты, как один из его создателей, Уильбур Райт, на вопрос анкеты о перспективах авиации категорически заявил: «Аэроплан — военная машина! Будущее самолета, по-моему, лежит всецело в области применения его на войне как боевого средства…»