Н. Геташвили - Музей королевы Софии Мадрид

Настоящее имя мадридца Хуана Гриса — Викториано Гонсалес. В 1902 в Школу искусств и производства он поступил по настоянию родителей, однако увлечение живописью заставило его спустя два года оставить учебное заведение. Старания первого наставника, приверженца архаического в понимании молодого человека академического искусства, почти отвратили его от него. Но под влиянием немецких журналов «Симплициссимус» и «Югенд» юноша увлекся югендштилем, наиболее авангардным в Испании. В Париже, куда Грис приехал в 1906, он подрабатывал художником-карикатуристом в иллюстрированных журналах. Но, поселившись в дешевой мастерской дома, вошедшего в историю искусства XX века как Бато-Лавуар («Плавучая прачечная»), названного за внешнее сходство со старыми баржами, на которых прачки стирали белье, полностью занялся профессиональной живописью.

Музыкальные инструменты были одним из любимых натурных объектов художников-кубистов. Возможно, воспевание гитары и скрипки в живописи стало данью уважения многочасовым посиделкам в маленьких кабаре Монмартра или же именно эти инструменты, обладающие настолько некубистической формой, представлялись наиболее сложными, а потому особенно интересными для геометрической раскладки на холсте. У Гриса есть несколько полотен, посвященных дуэту скрипки и гитары. Представленное является наиболее разработанным в плане игры геометрических форм. Поверхность картины, прорезанная вертикальными линиями, продолженными в рисунке обоев в верхней части, сама по себе ассоциируется со струнным инструментом, «формулируя» и иллюстрируя сюжет — «двойной портрет» гитары и скрипки. Имитация обоев и скатерти придает работе большую материальность и в то же время интимность, домашность композиции. Именно в эти годы художник вместе со своими старшими собратьями по кубистическому цеху пытается найти способ слить воедино живописную геометрию с материальным содержанием.

В творчестве мастера синтетический кубизм принял свою абсолютную полноту, и к 1914 художник окончательно сформировал собственный особый язык. Начав с абсолютно абстрактной игры геометрическими формами, он включал в композиции элементы, дающие ключики к определению изображаемого. В полную меру Грис начал использовать технику коллажа, в данном случае внедрив в живописный слой обрезки газет и этикетку популярной анисовой настойки. Следует отметить все же, что в представленном полотне мастер еще не полностью избавился от художественной имитации, создав якобы деревянные участки, подразумевающие стол, на котором стоит бутылка, и мутно-серые, играющие саму емкость. Большинство его композиций этого времени основаны на теории «золотого сечения» и четких математических исчислениях. Несмотря на закономерности, лежащие в их основе, работы не теряют своей живописной свободы. Разобранные элементы натюрморта представлены в различных перспективных сокращениях, стирая тем самым разницу между горизонталью стола и вертикалью бутылки. Грис говорил: «Сезанн из бутылки сделал цилиндр, я из цилиндра делаю особый индивидуум, из цилиндра я делаю бутылку».

В 1912 Грис дебютировал на парижском Салоне Независимых с портретом земляка Пабло Пикассо. Переняв революционный стиль — кубизм, созданный Пикассо четырьмя годами ранее, он стал одним из его ярких представителей.

Опыт работы художником-графиком отразился в живописном творчестве испанского мастера — жесткая геометризация композиции, еще больше подчеркивающая концептуальные аспекты кубистических идей, строгость линии, порой аскетичность цвета. Даже портрет любимой жены Жозетты решен в строго геометризированном ключе. Отдельные участки тела приобретают орнаментированный характер, другие обобщаются до крупных пятен, формирующих объемы, отдаленно напоминающие бедро, плечо и прочее. При этом изображение создает впечатление парадности и представительной торжественности.