О. Киташова: Национальный музей искусства Каталонии

Андреа Ваккаро — неаполитанский художник позднего маньеризма, работавший в стиле тенебризма, характеризующемся использованием драматического освещения. Этот стиль развивали последователи Караваджо, к которым относится и Ваккаро, испытавший влияние великого мастера и в начале творческого пути даже исполнивший копию его работы «Бичевание Христа». Зрелая манера Ваккаро, в которой создана картина «Товия и рыба», определяется высветлением палитры и смягчением противопоставлений светлых и темных участков полотна. Художник начинает ориентироваться на творцов, писавших с меньшей экзальтированностью, чем Караваджо, таких как Гвидо Рени и Пьетро да Кортона.

Перед зрителем — одно из двенадцати произведений серии, посвященной эпизодам из ветхозаветной книги Товита. На полотне изображена сцена начала совместного путешествия Товии и его спутника, впоследствии оказавшегося архангелом Рафаилом, за деньгами для ослепшего и считавшего себя умирающим отца молодого человека, Товита. Рафаил велит Товии выбросить на берег рыбу, кинувшуюся на него в реке, и достать из нее желчь, которая, как он объяснил юноше, способна исцелять глазные бельма. Взаимодействие персонажей акцентируется жестом архангела, их расположение четко по центру произведения на одной линии создает ощущение повествовательности, отсылает к сюжетной основе. Цвета одежды перекликаются с оттенками, использованными художником в написании пейзажа, что формирует целостность впечатления.

В музее находятся еще три работы серии — «Товия встречает архангела Рафаила», «Рагуил благословляет свою дочь Сарру перед ее уходом из Экбатаны с Товией» и «Товия исцеляет слепого отца».

Хусепе де Рибера — испанский караваджист родом из Неаполя. Он создавал картины по заказу вице-короля герцога Осуны и местного духовенства. Художник чаще всего обращался к темам мученичества святых, трактуя их с предельной драматичностью, призванной отразить победу духа, не сломленного, несмотря на жесточайшие страдания.

В «Мученичестве святого Варфоломея» практически обнаженный апостол с изможденным и лишенным надежды взглядом обращен к зрителю, в то время как пьяный палач с явным садистским наслаждением начинает снимать с него кожу. Два священника на заднем плане являются свидетелями казни. Сюжет, положенный в основу картины, происходит из «Золотой легенды» Я. Воррагинского, собрания христианских житий и преданий, и аналогичен античной истории сатира Марсия, который был казнен так же. Сложность ракурса и резкие контрасты светотени призваны усилить накал происходящего.

До передачи в музей полотно принадлежало каталонскому художнику Александру де Рикверу.

Французский художник Жан-Батист Сантерр начинал свой путь в искусстве как портретист, позже переключился на создание сцен религиозного характера. Наставником, приучившим его писать с натуры, был Бон Булонь Старший. Для изображения головок и поясных портретов женщин автор использовал в качестве натурщиц своих учениц. Его наследие немногочисленно, поскольку мастер работал медленно.

«Спящая девушка» дает представление о творчестве Сантерра, демонстрируя склонность к нежной сентиментальности, поддерживаемой тонкостью письма и полупрозрачностью красочных слоев, рождающих ощущение легкой дымки. Каждая деталь полотна кажется выверенной, проработанной с тщательностью, большое внимание уделено взаимодействию различных приглушенных теплых тонов в общем колористическом строе произведения.

Томасо Реальфонсо — итальянский художник, годы активности которого пришлись на первую половину XVIII века. Он специализировался на натюрмортах с изображением цветов, пищи и охотничьих трофеев. Полотно из коллекции музея необычно тем, что с привычными для этого жанра объектами, такими как гранаты, яблоки, виноград, соседствуют живые существа — белка и птицы. Чаще всего животных в натюрмортах можно видеть только представленными в качестве добычи охотника, то есть убитыми. Птицы и зверек на картине Реальфонсо не только живы, но и демонстративно подвижны, они даже взаимодействуют друг с другом. Таким образом, мастер фактически выходит за границы жанра, который уже самим своим названием — nature morte — предполагает изображение «мертвой природы», и совмещает его с анималистикой.