И. Капустина - Национальный музей дизайна Купер-Хьюитт Нью-Йорк

На представленной гравюре изображена характерная декорация интерьера и обстановка в стиле Людовика XV. Над высокой двустворчатой дверью — великолепный десюдепорт, в центре которого — наполненная цветами и листьями ваза. Стены украшают резные деревянные панели буазери. Два больших фигурных кресла на изгибающихся, танцующих ножках фланкируют дверь, через приоткрытую створку которой зритель видит такой же полный волнообразного движения столик. Фрагмент камина и роскошный настенный канделябр с птицей завершают эту изощренную, ювелирно отделанную интерьерную композицию.

Начиная с 1726, когда Мейссонье получил должность придворного рисовальщика, он много работал для королевского двора и его ближайшего окружения. В числе заказчиков мастера помимо французской аристократии было много знатных иностранцев, что, как и распространение его гравюр, способствовало влиянию манеры Мейссонье на формирование рокайльных форм по всей Европе. Стиль художника с самого начала формировался под сильным воздействием искусства позднего итальянского барокко и особенно соответствовал вкусам выходцев из стран с выраженной католической ориентацией, в том числе из Португалии и Польши. Так, постоянными клиентами мастера являлись польские эмигранты — граф-маршал Белинский и его сестра — принцесса Чарторыйская.

На представленной гравюре изображен фрагмент интерьера кабинета во дворце Белинского, разработанного Мейссонье. Зритель видит великолепное французское окно-дверь с частой расстекловкой, изящный консольный столик с мотивом раковины, узкую, длинную, также увенчанную большой раковиной зеркальную панель и виртуозно выполненную резную деревянную панель буазери с картушем-рокайлем посередине. Тяжелый лепной карниз и фрагменты иллюзионистической росписи потолка — наследие «версальского стиля», который еще долго оставался любимым во дворцах европейской знати.

Именно Жюст-Орейль Мейссонье считается одним из главных разработчиков новой, так называемой живописной манеры (питтореску), явившейся заключительной фазой стиля рококо. Мастер славился необычайной экспрессивностью создаваемых форм, критики эпохи классицизма любили приводить его творчество в качестве примера избыточности и чрезмерности позднего рокайля, называя его произведения «безумным» и «бешеным» рококо.

На представленной гравюре изображены основные фигуры сюрту де табль — большой центральной композиции парадного обеденного стола. Ее главный элемент — подставка для специй — оформлена как крупный, изгибающийся экспрессивными волнами картуш, на вершине которого в окружении раковин, листьев и виноградных гроздьев сидят путти. Две супницы по бокам подобны двигающимся живым существам или причудливым закрытым раковинам. На их крышках — крабы, лангусты, пучки салата и пряностей. Подставки, напоминающие большие капустные листья, причудливо выгибаются и закручиваются в спирали. Все элементы композиции словно колеблются от дуновения ветра или течения воды.

На этом виртуозно выполненном рисунке представлены фрагменты сюрту де табль. В верхней части гравюры — группа декоративных элементов, соединенных общим основанием. В центре возвышается большой канделябр, середина которого украшена крупной раскрытой раковиной. Отходящие от него четыре волнистые ветви подобны изогнутым рукам, несущим подсвечники. На вершине среди листьев, цветов и гроздей винограда сидят путти. Два пританцовывающих козлоногих сатира поддерживают канделябр снизу. По бокам симметрично расставлены вазы с фруктами и бутылочки для специй.

В нижней части гравюры — рисунок супницы, выполненный экспрессивными, полными динамики волнистыми линиями. Многие считали, что знаменитый S-образный изгиб, лежащий в основе декоративных форм позднего рокайля, наиболее последовательно был разработан и представлен в рисунках именно Мейссонье. К сожалению, большинство его произведений утрачено, и судить о них главным образом позволяют сохранившиеся гравюры. Блестящие декоративные идеи и захватывающие своей экспрессией фантазии Мейссонье широко использовались другими мастерами в самых различных видах убранства.