Ксения Егорова - Леонардо

При встрече с «Мона Лизой» каждый будет искать и увидит в ней что-то свое. У разных людей она вызовет разные чувства и ассоциации, оживит личные воспоминания или натолкнет на размышления. Одним ее лицо покажется грустным, другим задумчивым, третьим — лукавым, а кому-то даже зловещим. Прочие же посчитают, что Джоконда вообще не улыбается.

Как Создатель вложил в человека душу, художник вкладывает в свое творение частичку себя. Чувствуя, насколько сильно он связан с каждым собственным произведением, Леонардо неоднократно рассуждал о том, что «фигуры часто похожи на своих мастеров. Это происходит потому, что суждение наше — есть то, что движет руку при создании очертаний данной фигуры». Глядя на произведение искусства, зритель не только видит то, что на нем изображено. Происходит самое главное — он соприкасается с внутренним миром художника и узнает его самого. Не потому ли сдержанная, почти эфемерная улыбка Джоконды вот уже столько времени будоражит умы и сердца людей своей непостижимостью? В ней чувствуется вся мудрость знания истинной природы вещей, накопленная Леонардо да Винчи. Через свое любимое детище на нас смотрит сам художник. Кажется, что весь опыт мира собран в этом небольшом пор трете и воплощен в форму женщины. Проникнуть в тайну Джоконды — значит, постичь гения.

И в Милане, и в Риме, и в своем последнем прибежище, французском Амбуазе, Леонардо не расставался с этим полотном. А потом завещал «Мона Лизу» своему ученику и помощнику, который вскоре продал картину последнему покровителю художника, французскому королю Франциску I. Несколько поколений монархов любовались ею в Версале, пока Людовик XV не велел убрать работу в хранилище. После Великой французской революции Наполеон поместил шедевр в свою спальню во дворце Тюильри, а позднее в музей Наполеона в Лувре. 21 августа 1911 картину украли. Похитителем был итальянец по имени Винченцо. Он хотел вернуть полотно на родину Леонардо и почти три года прятал шедевр в собственном доме. На протяжении этого времени и до своего возвращения в Лувр «Мона Лиза» не сходила с обложек газет и журналов всего мира. Так она стала самым узнаваемым произведением мирового искусства, а разговоры о ней не стихают и по сей лень.

В эпоху Возрождения художники имели обыкновение помещать собственное изображение где-нибудь в глубине полотен, над которыми они работали. Возможно, Леонардо не стал исключением и запечатлел себя в роли юного пастуха на подготовительном рисунке к картине «Поклонение Волхвов». Среди прочих существует также мнение, что он изображал свои черты для изучения пропорций человеческого лица. Но все это лишь догадки. Единственный пор трет мастера, чья подлинность не вызывает сомнений, это «Автопортрет» (около 1515, Королевская библиотека, Турин) размером 33×21 см, без которого теперь не обходится ни одно иллюстрированное издание, посвященное творчеству Леонардо да Винчи.

«Голова его была покрыта длинными волосами, брови были такие густые и борода такая длинная, что он казался подлинным олицетворением благородной учености, каковой уже раньше были друид Гермес и древний Прометей» — пишет художник XVI века Джованни Ломаццо, глядя на этот портрет.

Леонардо создал «Автопортрет», когда ему было около шестидесяти лет. Он потратил всю жизнь на изучение мира, природы и людей, а теперь, когда его творческий путь близился к концу, настал момент взглянуть на себя самого. Но не просто, как смотрят в зеркало, а посмотреть взглядом художника, способного проникнуть в самую суть вещей и умелыми движениями руки запечатлеть увиденное на плоской поверхности листа. Автопортрет, как ни что иное, обнажает мастера не только перед зрителем, но и перед самим собой. Кусочком красной сангины Леонардо набросал несколько линий, но, кажется, не мог быть более честен. Молодость — пора самолюбования, зрелости это ни к чему. Перед нами человек со взглядом мудреца с суровыми и в тоже время спокойными чертами. Мы видим не утомленного старца, а гения, обладающего невероятной внутренней силой, в котором все еще живет страсть. Леонардо серьезен, сосредоточен и полон решимости. Сквозь этот быстрый рисунок проступает законченный образ, к которому нечего добавить.

Долгое время судьба этого рисунка была неизвестна. Он был обнаружен лишь к концу XIX века, когда его выкупил у неизвестного коллекционера итальянский монарх Карл Альберт Савойский и передал на хранение в Королевскую библиотеку города Турин.