Елена Грицак - Вена

Старинное кафе «Ландманн» славится не кулинарными изысками, а своей престижностью, которую определяет его вековая и неизменно безупречная репутация. Расположенное в самом сердце Вены, по роскоши убранства оно может поспорить с Хофбургом. В нем также имеется обилие позолоты, огромные зеркала, мягкие кожаные кресла, почти невидимая прислуга, словом, все, чтобы посетитель почувствовал себя если не королем, то хотя бы аристократом. Престиж этого почтенного заведения поддерживается в том числе и высокими ценами, поэтому здесь можно встретить известных политиков, бизнесменов, певцов и актеров, хотя вход не заказан и обычным посетителям. «Ландманн» уже давно стал местной достопримечательностью, в чем немалую роль сыграла атмосфера, ненавязчиво напоминающая о том, что посетитель находится не где-нибудь, а в Вене.

Если не считать лютой зимы, весь 1848 год в Австрии бушевала революция. Ранней весной идиллия эпохи бидермейер сменилась студенческими манифестациями, шумными стачками, митингами, шествиями. Летом и осенью на заваленных баррикадами улицах Вены шла беспрестанная стрельба, закрывались магазины, не работали фабрики, люди страдали от ран, болезней и, с ужасом ожидали голода. Все это вдруг закончилось накануне Рождества, когда кайзер Фердинанд, которого почти открыто называли дурачком, отрекся от престола в пользу юного племянника Франца-Иосифа.

Мало кто ожидал мудрости от 18-летнего юноши, а тот удерживал власть в течение 68 лет, сумев обеспечить своим подданным мир и благополучие. Изящные манеры и деликатность, во многом внешняя, не дали ему прослыть железным канцлером, чему могла бы поспособствовать такая черта, как нежелание выслушивать чье-то мнение. Молодой правитель проявлял решительность, правда, по-австрийски, чаще создавая видимость того, что меры приняты. При всем своем консерватизме он не пытался тормозить процесс бурного развития промышленности, сознавал значение буржуазии, от которой все больше и больше зависело государство.

Франц-Иосиф позволил утвердиться новому собственнику – грюндеру, ставшему характерным явлением Австрии конца XIX века. Немецкое слово «Grunder» в буквальном переводе означает «учредитель». В отношении времени так именовался человек, определивший зарождение эпохи массового лихорадочного основания акционерных обществ, банков, страховых компаний, сопровождавшегося широкой эмиссией ценных бумаг, биржевыми спекуляциями, созданием «воздушных замков» и вполне реальных предприятий, поныне сохранивших свою высокую репутацию.

В 1857 году по приказу императора были снесены остатки укреплений вокруг центра Вены. Спустя десятилетие на освобожденном участке возникла великолепная, широкая, украшенная зеленью и красивыми зданиями Рингштрассе. В застройке нового бульвара участвовали самые лучшие австрийские зодчие: Теофил Хансен, Готфрид Земпер, Карл Хазенауер, Генрих Ферстел, Фридрих Шмитд. Некоторые его части отмечены талантом ван дер Нюлля и Зиккардсбурга, чья работа на Рингштрассе была оценена гораздо выше, чем Штаатсопер.

Император Франц-Иосиф с императрицей Елизаветой

Эпоха грюндерства дала жизнь новому течению в искусстве, возникшему как творческий ответ академизму. Получив название «Сецессион» (нем. Sezession, от лат. secessio – «обособление»), он известен с 1899 года, после того как в центре Вены появилось здание, предназначенное для проведения выставок Союза молодых художников. Покрашенное в скромный белый цвет, оно изумляло необычным видом: нагромождение массивных кубов, покрытых ажурным шаром купола, сверкающего в солнечных лучах тысячами позолоченных листьев лавра. Зодчий не пытался скрыть резкие членения, напротив, подчеркнул их узором, скромным, но изысканным. Сила контраста являлась главным моментом в творчестве сецессионистов, которых возглавлял создатель странного дома, архитектор Ольбрих.

Для несведущих или невнимательных девиз мастеров-бунтарей был помещен над главным входом, где золотыми буквами были начертаны слова: «Каждому времени – свое искусство, каждому искусству – своя свобода».

Сецессион – выставочный зал одноименного художественного общества