Вера Лукницкая - Пусть будет земля (Повесть о путешественнике)

Саша долго стоял, не мог оторваться от этого удивительного зрелища, потом присел и стал внимательно наблюдать. Муравьи сновали так быстро и так целенаправленно, как будто получили определенное задание. У каждого, казалось, были "свои дела".

Петр слишком хорошо знал мальчика, потому не стал его отрывать, а, оставив у муравьиного холмика, пошел поискать ягод для своего любимого питомца.

Возвращаясь, старый солдат долго примеривался, ища точку опоры, чтобы по скользким мшистым кочкам перескочить дряное болотце. Когда он, преодолев и болотце, и холм за ним, оказался у скалы, Саша, завороженный, прошептал:

- Гляди, Петруш, они умные!

- Ясное дело, Александр Васильевич, - отвечал солдат, - тварь Божья. Только отошли бы вы, а то и так сюртучок свой замазали на болоте, а тут еще они замарают.

- Как это они замарают?

- Кто их знает! Навалятся-ка все сразу, вишь, сколько их - целая армия! - Петр смеялся. - Кислотка у них есть такая. Люди сказывают: пользительная.

Саша взглянул на старика, тот все улыбался.

- Да ну тебя! Вот, смотри!

Муравьиный народ был занят своей жизнью. Несколько насекомых тащили к своему дому дохлую осу. По утоптанной дороге непрерывной шеренгой бежало множество муравьев. Саша осторожно положил на их пути подсохший лист лопуха. Муравьи добегали до него, упирались в то место, где пролегала их трасса, и начинали суетиться. Потом находили свою дорогу. Саша заметил, что дорога оказывалась той же проложенной ранее трассой, только по верху листа. "Каким образом шестиногие пешеходы находят свой дом?" - думал Саша. Он поднял лопух и заметил кое-где капельки, оставленные муравьями. Он снова положил тот лист на пути насекомых, но немного повернул его. Муравьи долго копошились возле листа, потом все-таки нашли проложенный под листом свой старый, испытанный маршрут и уверенно побежали к дому по листу, время от времени прижимаясь к нему брюшками и оставляя на нем крохотные пятнышки.

Саша обошел вокруг кучи, ничего не понимая. Во все стороны от муравейника были проложены муравьиные "трассы".

- Как они прокладывают эти дороги, Петруш?

- Мамаша заругает, пора нам, Александр Васильевич!

- Ну, Петруша!

- Пора, ангел мой! Христом Богом прошу. Солнце, вон, уже опускается.

- Ну раз пора, пошли, - сказал Саша, с неохотой покидая муравейник.

Петр семенил следом.

А следующим утром Саша с отцом и комендантом крепости Константином Ивановичем Назаровым проводил маму в город навестить в больнице Марию Павловну. Жена Константина Ивановича часто болела и подолгу лежала в госпитале.

Отец сказал:

- Чую, Александр, по вчерашним рассказам, что хочешь опять в лес. Петр сегодня останется помогать. А нам с Константином Ивановичем надо арсеналы и пороховые погреба проверить да побывать на ученьях в матросской школе.

- А можно я один, пап? - Саша оглянулся на Назарова.

- Думаю, можно, сынок. Вот тебе пистолет. На случай крайней опасности. По пустякам не балуйся. Договорились?

У Саши замерло сердце. Назаров, улыбаясь, положил тяжелую руку на плечо мальчика.

- Давай, браток, не робей. Петр твой говорит, что ты у нас стрелок отменный.

- Да я знаю, я от волка спрячусь, убегу! А в случае чего - не промажу! - то ли отцу, а скорее, Назарову выкрикивал на бегу Саша.

- Ну-ну! Можешь мелкую дичь подстрелить, если попадется, - услышал вслед Саша.

По дороге Саша время от времени вытаскивал оружие из кармана, осматривал его и бережно прятал назад. На полянках он то клал одну руку на землю, на нее с пистолетом - другую, то прилаживал пистолет к какой-нибудь ветке и долго наблюдал. Но никто не появлялся. Волки и медведи, зная, очевидно, что он вооружен, попрятались. Правда, заяц выскочил раз из-под ног, но ускакал раньше, чем Саша выхватил оружие. Тут он понял, что это он сам ничего не видит, кроме своего пистолета. Тогда он спрятал его в мешок, и сразу же все изменилось. Саша услыхал лес...

Вот просвистел дрозд, сидя на суку возле своего гнезда. Дрозду вторили реполовы, горихвостки, синицы. Кричали, стонали выпи, рыдали гагары. И над ними, сидя на вершине, усеянной шишками сосны, выводил трели соловей.

Но Саша решил не задерживаться, тем более что в его коллекции уже есть дроздиные яйца. Он и так потерял время из-за пистолета. Он держал путь к муравейнику. Он хорошо помнил вчерашнюю дорогу. По прямой это километра четыре, а с небольшим крюком, который он проделал, ну, чуть больше... Он легко проскочил противное, хотя и не очень сегодня вязкое болотце, быстро взбежал на крутой холм, добрался до скал и еще издали увидел свою "египетскую пирамиду". Он подошел к ней и застыл , удивленный. Муравейник был пуст - "мертвый город". Ни единого муравья. Ни одного движения. Лишь хвоинки лениво колыхались от начавшегося вдруг ветра.