Хуан Бассегода Нонель - Антонио Гауди

В арсенале выразительных средств барселонского мастера особое место занимает свет, по-настоящему, и то излишне рационалистично, осознанный как сильное художественное средство только архитекторами XX в. У Гауди свет не просто эмоционально насыщал среду и часто создавал неожиданные экспрессионистские эффекты, он вносил в архитектуру элементы игры, сказочности, театральности.

Архитектурная теория и практика XX в. постоянно разрабатывают проблему взаимодействия национального и интернационального, точнее, универсального, видя в ее решении один из важнейших, хотя и сложнейших путей обогащения зодчества, не только формального, но прежде всего духовного, сущностного. Призывы теоретиков часто не вызывают отклика у практиков, а в это время в. реальности архитектуры сталкиваются и взаимопроникают не абстрактная «интернациональная» и подчас мистифицированная «национальная», а конкретные культуры, например в Финляндии — севера и юга Европы, в Бразилии — Европы и Африки, в Мексике — Европы и индейцев, в Японии — американизированная европейская и Востока… В творчестве Гауди с предельным драматизмом, противоречиво и как бы неуверенно, с явными просчетами и уступками «вываривалась» новаяархитектура, сплавлявшая в себе архетипы Востока и Запада, глубокой древности и футуризма, националистические устремления Каталонии и космос Средиземноморья.

Пример Гауди, как позже примеры Райта, Аалто, Нимейера, Танге, показывает роль личного и личностного вклада в становление национальных особенностей и школ архитектуры. А Гауди был Личностью и был Архитектором. Его деятельность отличала характерная для всех крупных зодчих, не знающих и не признающих разделения на градостроительство, архитектуру и дизайн, широта диапазона: от мебели и малых форм благоустройства до жилых, общественных, садовых комплексов. Он великолепно знал современное ему строительство и одновременно был рисовальщиком исключительного мастерства. Одновременно смиренный и темпераментный, он соединял профессиональную ответственность с художнической уверенностью. К нему в полной мере могут быть отнесены слова бразильского зодчего Луиса Коста, выступавшего против функционалистских догм: «Архитектор, следовательно, — художник… Можно определить архитектуру как строительство, но строительство, обремененное целью интенсивной пластической организации пространства как функции определенной эпохи, определенной среды, определенной техники и определенной программы».

Книга об Антонио Гауди была бы своевременна всегда, но сегодня его опыт особенно привлекает в связи с поисками советской архитектурой путей образно-эмоцианального обогащения и усиления разнообразия с целью более полного удовлетворения материальных и духовных потребностей советских людей, более активного выполнения социально-организаторских и воспитательных функций, для чего ее приемы и образы должны быть близки и понятны массам потребителей архитектуры.

Советское зодчество, устремленное в будущее, было и остается принципиально новаторским по содержанию и по форме, но сегодня его новаторство должно опираться на преемственность культурного развития, на все ценное в архитектурном наследии. Не случайно все глубже осознаются слова В. И. Ленина, который в первые годы строительства Советской власти, когда немалая часть интеллигенции находилась под влиянием нигилистических идей Пролеткульта, требовал «ясного понимания того, что только точным знанием культуры, созданной всем развитием человечества, только переработкой ее можно строить пролетарскую культуру… Пролетарская культура должна явиться закономерным развитием тех запасов знания, которые человечество выработало под гнетом капиталистического общества, помещичьего общества, чиновничьего общества» Ленин призывал: «Коммунистом стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество» [2] Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 305. . Великий патриот, гордившийся своей родиной и своим народом, В. И. Ленин подчеркивал необходимость изучения не только национальной, но всей культуры человечества.

Противоречия и трудности творчества Антонио Гауди, кстати, в той или иной степени свойственные всем мастерам искусства прошлого, не снижают его значения и роли в истории архитектуры. Сын своего народа и своего времени, он, как показывает материал предлагаемой книги, прокладывал один из нелегких путей в зодчество будущего.