Лиза Мигунова - В объятиях богини

Их роман плохо сказался на съемках фильма. У Хью и Лиз было несколько эротических сцен, во время которых оба актера безумно стеснялись, отчего доводили режиссера до нервного истощения. Однажды они договорились встретиться перед съемками и вместе дойти до площадки. Хью протянул Лиз стаканчик с кофе и с интересом заглянул в ее бездонные глаза.

- Ребят, Вы такие красивые, можно я Вас сниму? – вдруг донеслось сзади. Хью готов был убить того, кто сзади, за все испорченное настроение и чуть не пролившийся кофе.

- Конечно, можно – развеселилась Лиз и встала на цыпочки. С учетом каблуков и вытянувшейся шеи Лиз стала чуть выше Хью, чем развеселила фотографа. Судя по возрасту, репортер работал в студенческой газете. Пареньку нельзя было дать и двадцати.

- А Вы вроде бы в фильме снимаетесь, я Вас на площадке вчера видел. – заключил фотограф.

- Снимаемся – с готовностью отрапортовала Лиз.

- Можно я тогда пару вопросов задам, у меня интервью тогда будет…

- Давай вопросы. – резко оборвал его актер.

Паренек задавал скучные и банальные вопросы, от которых у Лиз и Хью начали слипаться глаза, а потом он вдруг спросил:

- А, как Вы думаете, Вы научились понимать женщин?

- Мне кажется, что понять женщину не так уж сложно. Это все отмазки: «Ах, эти женщины, какие они сложные существа!» На самом деле женщине нужно всего лишь, чтобы ее любили. – подумав, ответил Хью.

- А что Вы подумали, когда увидели Лиз? – спросил парень.

- Подумал, какая же она красивая. – пожал плечами Хью.

- А Вы что подумали, при виде Хью?

- А я подумала, какой же он красивый – улыбнулась Лиз.

Так фильм «Грести по ветру» (он же «Плыть по течению» в другом переводе) сблизил одну из самых красивых пар кино.

Сыграв метущегося гомосексуалиста, Хью Грант пошел дальше. Он сыграл самого порочного аристократа из всех. Самого циничного и самого великого романтика Англии – лорда Байрона. Так же как «Пушкин - это наше все», Байрон - все для Англии. Слоганом для фильма послужила фраза лорда Байрона: «Я сожалею лишь о тех грехах, которые не смог совершить». Лорд Байрон сводил с ума всех женщин, попадающихся ему на пути. Он сломал не один десяток судеб. Сам же поэт любил лишь одну женщину – свою сестру. В самом буквальном, плотском смысле этого слова. Запретная любовь поэта и его сестры, недозволенность единственного светлого чувства сделали из романтика если не чудовище, то что-то вроде. Байрон отобрал свою дочь у ее матери, при этом девочка ему была совсем не нужна. Он отдал свою дочь в монастырь и допустил ее гибель. Байрон прекрасно знал о том, что он гений, но не терпел талантливых людей вокруг себя. Дружба с ангелом английской поэзии Перси Биши Шелли была для лорда своего рода мазохизмом. Юный, богатый Шелли был совершенно не от мира сего. Абсолютный пацифист и романтик до мозга костей Перси просто боготворил свою вторую жену – Мэри Шелли. Естественно, счастливая любовь бесила одинокого романтика по имени Джордж Гордон Байрон.

Однажды чета Шелли прибыла погостить к лорду Байрону. Тихим вечером все трое собрались в гостиной большого дома поэта. Байрон ради забавы предложил пари: пусть каждый напишет самую страшную историю, какую только он сможет вообразить. Скорее всего, поэту просто хотелось победить, почувствовать свое превосходство над, несомненно, талантливым поэтом Перси Биши Шелли. Это безоговорочно доброе и любящее мир существо просто не могло написать ничего ужасного. Что бывает, если трое гениев собирается в одном месте? Ответ прост: рождается Франкенштейн.

Мэри Шелли оказалась из числа немногих женщин, которые устояли перед демоническим очарованием Байрона. Одна из умнейших женщин своего века приняла пари и написала самую страшную историю, какую могла вообразить. Она написала Франкенштейна. Ее роман разошелся немыслимым тиражом. Представить, что в глупом пари может победить скромная Мэри, было никак нельзя. Женщина не просто написала жуткую историю, она создала новый жанр «ужастика», ну или триллера, если угодно. До нее были только готические романы про вампиров, ну а после нее… Не было никого. Спустя десятилетия появится Эдгар По, но его «Ворон» с «Убийством на улице Морг» ни в какое сравнение с гением Франкенштейна идти не могли.

Перси Шелли не умел плавать, благодаря чему постоянно подвергался насмешкам со стороны Байрона. Назло другу Перси Шелли полюбил ходить в море на лодке. Правда, плавать так и не научился. Друзья даже решили купить лодку на паях. Бедный Перси настолько был очарован творчеством Байрона, что даже лодку хотел назвать в честь одной из поэм Байрона: «Дон Жуан». Байрон был против, и лодку назвали «Ариель». По одной из версий Байрон намеренно отправил Шелли в море, романтика обвиняли в смерти Шелли. Во всяком случае, поэт отпустил Шелли на «Ариель» в компании всего одного моряка в шторм. Восторженный романтик Перси Биши Шелли утонул в возрасте тридцати лет. Мэри Шелли, потерявшая недавно сына, а теперь и боготворящего ее мужа, начала сходить с ума от своего же порождения по имени Франкенштейн.