Клэр Томалин - Жизнь Джейн Остин

В Кенте она повидалась с Чарльзом, его женой и тремя дочерьми, из-за которых расстроилась, не найдя в них черт Остинов. «Никогда не видела, чтобы фамильные черты жены оказали столь сильное и неуместное воздействие», — жаловалась она. Эдвард, по обязанности мирового судьи вынужденный посещать кентерберийскую тюрьму, взял как-то сестру с собой. В Годмершеме она наслаждалась роскошными блюдами, которые специально для нее приносили на подносах, и разожженным еще до завтрака камином в спальне. Она отобедала в Чилхем-касл и была в высшей степени довольна тем, что может теперь спокойно посиживать у огня и пить столько вина, сколько душе угодно. Ах, какая скука для мадам де Сталь! А еще в Чилхеме давали бал — совсем небольшой, по свидетельству Фанни. Он стал последним, на котором побывала Джейн.

В свои почти тридцать восемь лет о себе и Кэсс она говорила обобщенно: «Мы, formidables» [199] Великолепные (фр.). .

В ноябре она вернулась на Генриетта-стрит к Генри. Эджертон выразил готовность напечатать «Мэнсфилд-парк», но, не желая рисковать своими деньгами, снова предлагал автору оплатить расходы. Обладая трезвым умом, Эджертон понимал, что «Мэнсфилду» не грозит популярность «Гордости и предубеждения», который он готовил ко второму изданию.

Зима 1814 года выдалась такой же суровой, как и в год рождения Джейн. Эта зима выступила словно бы повитухой для «Эммы»: никто не тревожил писательницу в Чотоне и она смогла без помех думать и писать весь январь и февраль. «„Эмма“ начата 21 января 1814, закончена 29 марта 1815», — записала Кассандра. Такая предельная точность предполагает, что она либо хранила выписку из рукописи сестры, либо, что более вероятно, Джейн (как и прочие дамы в семействе Остин) вела дневник [200] Жена Джеймса Мэри Остин вела дневник с 1810 г., Фанни Остин — с 1804 г. Поскольку сохранился лишь фрагмент дневника Джейн Остин за 1807 г., существует мнение, что она сама уничтожила более ранние дневники, а последующие оставила Кассандре, — именно оттуда та и почерпнула даты работы над «Эммой» и «Доводами рассудка». , в котором и обозначила даты начала и окончания работы над двумя последними своими романами, а Кассандра впоследствии, прежде чем его уничтожить, выписала эти даты.

В начале марта все еще лежал снег; Генри заехал за Джейн и вновь привез ее на Генриетта-стрит, где она взялась читать «Корсара» Байрона. Вскоре к ним присоединились Эдвард с Фанни, и 7 марта они все вместе отправились в «Ковент-Гарден» посмотреть на миссис Джордан, в свои пятьдесят один все еще «непревзойденную» (по определению Байрона, любовавшегося актрисой три вечера спустя после Остинов). Они смотрели, как она играет Нелл в опере «Дьяволу по счету» [201] «Дьяволу по счету» — комическая опера Чарльза Коффи (ум. 1745), ирландского драматурга и композитора. — Примеч. пер. . «Ожидаю, что будет крайне забавно», — писала Джейн до спектакля, и этой частью вечера разочарована не была: «Комедия действительно была весьма забавна». Разочарованием стало продолжение представления — опера Томаса Арна [202] Томас Арн (1710–1778) — английский театральный композитор. Автор многих опер, а также музыки к спектаклям по пьесам Шекспира, Филдинга, Гея и др. Среди его опер наиболее известными были «Артаксеркс» (1762) и комическая опера «Томас и Салли» (1760). — Примеч. пер. «Артаксеркс», в которой место миссис Джордан на сцене заняли два кастрата.

В апреле Джейн вернулась в Хэмпшир, где ее застали «великолепные новости о разгроме Буонапарта и его свержении» [203] Фраза из дневника Фанни от 8 апреля 1814 г. Оттуда же и сообщение об ужине для бедных в украшенном иллюминацией Олтоне: Фанни отправилась туда с отцом, поскольку они в тот момент находились в Чотон-хаусе. . В Олтоне засияла иллюминация и был приготовлен ужин для бедных. А 9 мая, без всяких фанфар, вышел «Мэнсфилд-парк». В июне на свой день рождения приехал Генри и на обратном пути забрал Кэсс с собой в Лондон. Он отпраздновал победу над Наполеоном в своем духе: посетил бал, устроенный клубом «Уайтс» в Берлингтон-хаусе [204] Берлингтон-хаус — большое здание на улице Пикадилли в Лондоне. С начала его строительства в 1665 г. принадлежало графам Берлингтон, с середины XVIII в. — герцогам Девонширским. В середине XIX в. было выкуплено британским правительством. В настоящее время большую часть здания занимает Королевская академия искусств. — Примеч. пер. . Джейн была поражена, даже слегка шокирована: «Генри в „Уайтс“! Ох уж этот Генри!» Это напоминает отношение Элинор к Уиллоби: Джейн слишком очарована братом, чтобы осуждать его, как любого другого, за суетность, переменчивость, ветреность. Он был неутомим. Он решил вернуться в старый добрый Челси и снял дом номер 23 по Хэнс-плейс. Мадам Бижон с дочерью оставались у него в услужении. После стольких лет тесных отношений они воспринимались уже не как прислуга, а скорее как члены семьи. Когда Джейн вновь отправилась в Лондон, в ее письмах упоминается «условленная встреча» с мадам Бижон и споры с ней, кто должен снабдить Генри малиновым джемом; мадам Перигор относила одежду Джейн к красильщику, а еще нашла плетеной ивы ей на шляпку. Кроме француженок, Генри держал на Хэнс-плейс лишь одного слугу и одну горничную. Джейн осталась очень довольна предоставленной ей спальней в мансарде, а также неотапливаемой комнатой на первом этаже, которая выходила прямо в сад. Она провела с Генри август и описывала в письме Кассандре, как прохаживается туда-сюда между домом и садом, размышляя, а затем вновь возвращаясь к неоконченной странице…