Михаил Петров - В дни войны и мира

Итак, воина! А это для каждого военнослужащего значит, что он, где бы ни находился, должен срочно явиться к свою часть. Поэтому, не теряя времени, и наша группа командиров, во главе с комбригом И. Е. Колеговым, тоже работником аппарата Комитета Обороны, на грузовом автомобиле помчалась из Болшева в Москву.

Домой забежал буквально на несколько минут. И сразу же направился на службу. Здесь уже все были в сборе.

Да, мы отчетливо понимали, что для Родины настал час великих испытаний. И горели желанием сделать все возможное для ее защиты.

Уже на следующий день мы узнали, что Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов назначен членом Ставки Главного Командования (с 8 августа — Ставка Верховного Главнокомандования), а затем введен и в состав Государственного Комитета Обороны (ГКО).

В те дни Климент Ефремович часто и надолго отлучался на различные заседания и совещания, проводившиеся на самом высоком уровне, отдыхал урывками. И все же был предельно собран, спокоен, не давал никому из окружающих его людей ни малейшего повода для какой либо нервозности. И его уверенность, спокойствие передавались как помощнику маршала полковнику Л. А. Щербакову, так и нам, остальным сотрудникам секретариата. Поэтому-то и в работе не было срывов, ритм ее оставался четким.

Припоминаю отъезд К. Е. Ворошилова в Могилев, где он должен был выполнить ответственное задание Ставки. Время тогда было очень тяжелым. Немецко-фашистские войска, имея превосходство в танках и авиации, сумели совершить в тот период глубокий прорыв на флангах советских войск и стали угрожать нашим частям окружением в районе Гродно, Белосток, Бельск. Требовалось срочно создать новые оборонительные рубежи на Березине и Днепре и задержать на них гитлеровские полчища. Ведь нам тогда дорог был каждый час.

И надо сказать, что с этой задачей К. Е. Ворошилов справился, оборонительные рубежи в основном были созданы. И сыграли свою положительную роль. Но каких усилий это стоило! «Моя поездка, — писал впоследствии маршал, — явилась кратковременной — с 27 июня по 1 июля 1941 года, — но она была настолько тяжелой и напряженной, что стоила мне, по всей вероятности, многих лет жизни».

Добавлю, что во время этой поездки большую помощь Клименту Ефремовичу оказал маршал Б. М. Шапошников. Он принял участие в разработке плана обороны Могилева, в подготовке мероприятий по развертыванию партизанской борьбы в тылу немецко-фашистских войск на территории временно оккупированных областей Белоруссии.

По возвращении с фронта Климент Ефремович пробыл в Москве опять же недолго. Дело в том, что 10 июля его назначили главнокомандующим войсками Северо-Западного направления и он в тот же день специальным поездом убыл в Ленинград, взяв с собой полковника Л. А. Щербакова, подполковника Л. М. Китаева и меня. Остальные работники секретариата остались в Москве, чтобы оттуда держать связь с маршалом по неотложным делам.

И вот мы уже на пути в Ленинград. В одном поезде с нами едут командиры и военные инженеры, многие из которых впоследствии будут назначены на вакантные должности в формируемый штаб главнокомандующего Северо-Западным направлением. Остальные станут руководителями оперативных групп, возглавят фортификационные работы в укрепрайонах.

Мы уже знаем, что членом Военного совета направления назначен А. А. Жданов, а начальником штаба М. В. Захаров.

В дороге люди, как всегда, довольно быстро находят общий язык. Всех нас тревожат думы о семье, о родных и близких, о том, что ждет нас впереди, там, у огненного края войны. Каждый думает об опасности, нависшей над Родиной, о том, как лучше выполнить свой долг солдата, чтобы внести и личную лепту в дело разгрома немецко-фашистских захватчиков.

Мы знаем, что наглость гитлеровцев не имеет границ. Так, их самолеты гоняются буквально за каждым человеком, машиной, снижаясь до предельно малой высоты. И иногда жестоко расплачиваются за эту наглость. Например, на подходе к станции Гряды мы увидели горящий на земле фашистский истребитель. Оказывается, на бреющем он врезался в телеграфный столб и взорвался.

11 июня мы прибыли в Ленинград. Лично я попал сюда впервые, поэтому с любопытством оглядывался по сторонам. Так вот он какой, этот город, колыбель Великой Октябрьской социалистической революции! Величественный, гордый, а сейчас еще и по-военному строгий, словно бы настороженный.

А на дальних подступах к городу на Неве уже шли ожесточенные бои. Наши войска сковали здесь почти всю группу вражеских армий «Север», в которую входило 29 дивизий, в том числе 6 танковых и моторизованных. Эта группа армий имела задачу разгромить советские войска в Прибалтике и уже после этого во взаимодействии с частью сил группы армий «Центр», а также войсками, наступавшими из Финляндии, захватить Ленинград и Кронштадт. Группу армий «Север» поддерживало 760 боевых самолетов 1-го воздушного флота. Кроме того, из юго-восточной части Финляндии наступали две финские армии, включавшие в себя 15 пехотных (в том числе одну немецкую) дивизий. Эти армии намеревались соединиться с немецко-фашистскими войсками на реке Свирь и в районе Ленинграда. Финскую группировку поддерживали с воздуха 5-й немецкий воздушный флот (240 самолетов) и собственно финские ВВС (307 самолетов).