Константин Сапожников - Солоневич

«Для отдыха» Солоневич продолжал писать в очередные номера газеты главы-фельетоны романа «Две силы», который печатался под псевдонимом Глеб Томилин. С первого номера «Нашей страны» авантюрные похождения неунывающего Стёпки привлекли внимание читателей. Дубровская вспоминала:

«И. Л. так полюбил своего Стёпку (главный герой романа; поэтому очень скоро в разговорах роман стал называться „Стёпкой“), что во время каждого нашего посещения (Дель-Висо. — К. С.) разговор неминуемо касался „Стёпки“ и очередных его приключений для следующего номера газеты. „Стёпкой“ увлекались все: он пользовался исключительным успехом среди читателей. Уже из Уругвая… И. Л. меня просил, чтобы я ему посоветовала, что сделать с тем или иным персонажем романа „Две силы“ (вот тогда я поняла, что И. Л. всё же „накручивал на ус“ мои высказывания о литературе). Однажды он драматически мне написал: „Таня, мне приходится убить Стёпку! Как вы думаете, убивать или нет?“ Я ему ответила, что ни в коем случае, очень уж он симпатичен. И конечно, при наличии своего колоссального таланта И. Л. сумел „спасти жизнь“ Стёпки и выдумать новое приключение» [218] Дубровская Т. «Неодинаковый» гений. .

В предисловии к одному из позднейших изданий книги было отмечено:

«По нашему искреннему мнению — это самый лучший роман о советской жизни, вышедший когда-либо в эмиграции… Основная идея романа — борьба двух сил: Бога и дьявола, добра и зла, свободы и рабства. Практическая же тема романа — борьба за атомное владычество (и, следовательно, политическое) над миром».

В краткой рецензии на «Две силы» газета «Наша страна» отметила удачные стороны книги:

«Роман — с одной стороны — это нарочито ироничное повествование, подчас напоминающее Зощенко и Ильфа-Петрова, с математически выверенным детективным сюжетом, при поверхностном прочтении почти фарсовое, что подтверждают, например, говорящие фамилии. Но налёт фарса настолько тонок, что не мешает относиться к повествованию всерьёз. При том, что Иван Солоневич всегда говорил, что добро и зло кристаллизируется в борьбе, положительные (условно) герои романа изображены отнюдь не однопланово и схематично; а отрицательные — это прежде всего серьёзные противники: „Глупых людей в этом учреждении не было вообще либо были на самых низах“. Читая роман Солоневича, отчего-то вспоминаешь Владимира Войновича — он отдыхает» [219] Наша страна. 2002. 14 декабря. .

В «Двух силах» писатель показал, как в недрах коммунистической системы возникли и множатся потенциальные изменники, оппортунисты, могильщики советской идеологии и партийных традиций. Они двуличны, бесчестны и терпеливо ожидают подходящего момента, чтобы переметнуться на другую сторону и нанести смертельный удар в спину бывшим соратникам. Прогноз писателя о перерождении правящей элиты Советского Союза оказался верным. Многие «ленинцы и марксисты эпохи развитого социализма» служили коммунизму из соображений выгоды, и когда партийные верхи дали сигнал: бери, хватай, грабь! — вся внешне непоколебимая оболочка советского режима рассыпалась в прах…

Отголоски личных наблюдений писателя ощущаются на тех страницах романа, где описываются персонажи НКВД. Самый зловещий персонаж романа — Берман, которого в партийных кругах называли «советским Фуше». Это — гений злодейства, который не признавал «умственного превосходства даже за Вождём Мироздания», то есть Сталиным. Берман ведёт рискованную игру и готов к любому исходу. Не напрасно он носит на среднем пальце левой руки кольцо с порошком цианистого калия. Имя Бермана Солоневич использовал в романе по понятной причине: Матвей Давыдович Берман был начальником ГУЛАГа во времена строительства Беломорско-Балтийского канала.

Вот какой портрет своего Бермана нарисовал писатель: «Маленький, тщедушный, сутулый человек… Во внешности не было ничего особенного — кроме, может быть, лица: чем-то и как-то оно напоминало лицо насекомого — если у насекомых вообще есть лица… Из глубоких впадин иногда выглядывали глаза — и тогда казалось, они снимали моментально и до мельчайших деталей точную фотографию окружающего мира — и опять прятались назад».

Иван сожалел, что ограничен временем и не может уделять нужного внимания литературной шлифовке текста. Вечный цейтнот, в котором находился писатель в последние годы жизни, а потом неожиданная смерть не дали ему возможности завершить печатание романа в газете, а потом подготовить его к изданию отдельной книгой. Но даже в таком виде роман «Две силы» является подлинным национальным бестселлером.