Константин Сапожников - Солоневич

Солоневич и Хольмстон-Смысловский в один голос критиковали не только Гитлера, но и Соединённые Штаты, которые абсолютно не «понимают Россию» и при этом ещё осмеливаются готовить нападение на неё. Генерал Хольмстон не теоретизировал на темы монархизма, считая, что авторитет Солоневича в этой области непререкаем. Однако о будущем России и защите её интересов генерал думал и говорил постоянно, в том числе и «по итогам» провалившейся гитлеровской агрессии. Газета «Суворовец» отражала ход его размышлений:

«Мы — русские, молодая и полная динамизма нация и Империей рыть не устали, а потому никаких хирургических операций над телом России — мы не допустим… Я не грожу, а предупреждаю, так же как некогда, в докладных записках, будучи в германском генеральном штабе, я предупреждал немцев. Не поверили или не захотели поверить — результат налицо» [206] Суворовец. 1952. 19 апреля. .

Именно под этим углом — неизбежности «гарантированного провала» — Хольмстон анализировал намерения стран Запада решить «проблему СССР» силой оружия, оккупации и далее — «раздела наследства российского». Какой в этом случае должна быть позиция патриотических сил русской эмиграции? Ответ Хольмстона был такой: «Воевать за освобождение России мы готовы, но за её уничтожение никогда!»

Прогноз Хольмстона-Смысловского — это своего рода предупреждение западным демократиям: «Что будет, если они даже при помощи атомной техники выиграют чудом Третью Мировую войну. Что будет дальше?.. Россия не Германия. Это не государство, а континент. Для оккупации одной шестой части света понадобится вся действующая армия, которую придётся оставить под ружьём на веки веков. Ибо на всём необъятном пространстве, по городам и болотам, в лесах и руинах засядут партизаны. Миллионы партизан. Красные и белые, старые и новые. Вся Национальная Россия уйдёт в леса и начнётся… „ни проходу ни проезду“. Начнётся Четвёртая мировая война, огневая, холодная, психологическая, экономическая, национальная и гражданская» [207] Суворовец. 1952. 19 апреля. .

Хольмстон не мог не понимать, что благополучие возглавляемых им остатков Русской национальной армии (РНА) зависит от благосклонности аргентинских властей. После прибытия в Буэнос-Айрес он добился аудиенции у «сильного человека» Аргентины Хуана Перона. От себя лично и от имени своей «армии» он поздравил Перона с избранием на высокий пост президента, а на страницах газеты «Суворовец» постоянно заверял, что в случае необходимости готов выступить на защиту Аргентины. В то время главным гипотетическим противником страны были Соединённые Штаты, куда Хольмстон регулярно выезжал по неким «секретным делам». Вряд ли он выполнял поручения Перона. Так что заверения Хольмстона о полной лояльности Аргентине носили не совсем «транспарентный», как сейчас говорят, характер.

Как бы там ни было, правительство Перона не чинило препятствий деятельности генерала Хольмстона и его Суворовскому союзу. «Перон нас держит под своим крылом», — не раз говорил своим подчинённым Хольмстон. Для поддержания связи с Хольмстоном военное министерство выделило специального офицера. Тайная полиция — «Сексьон эспесиаль» — в дела Суворовского союза не вмешивалась, каких-либо ограничений с её стороны на проведение собраний и других мероприятий не было.

Солоневич внимательно прочитывал русскую прессу Буэнос-Айреса, не оставляя без внимания газету «Суворовец», тираж которой не превышал полутора тысяч экземпляров. Хольмстон-Смысловский железной рукой руководил газетой, тематическим лейтмотивом которой была популяризация боевого и политического опыта лидера Суворовского союза, его геополитических доктрин, обсуждения его сценариев Третьей мировой войны и способов нанесения поражения Советскому Союзу. Хольмстон продолжал настаивать на том, что накануне войны требуется добиться единства эмиграции, в особенности объединения её воинских организаций. Первоначально Хольмстону это объединение в Аргентине как будто бы удалось. Вокруг Суворовского союза сгруппировались РОВС, Союз Александра Невского и др.

В конце декабря 1951 года из Парижа генерал-лейтенант Архангельский, председатель Совета российского зарубежного воинства (СРЗВ), предложил Хольмстону-Смысловскому войти в Совет и принять участие в совместной борьбе с Советами. Хольмстон понимал, что ведущая роль в Совете вряд ли зарезервирована для него. Поэтому выдвинул явно неприемлемые требования для совета, в частности: