Олег Мухин - Pink Floyd - Кирпич к кирпичу

НИКИ ХОРН: Фильм Джеральда Скарфа?

РОДЖЕР УОТЕРС: Да. И… время от времени будет появляться надувная свинья. Неплохое развлечение.

Фэнзины «The Amazing Pudding» № 36, апрель 1989 г.

и «Brain Damage» № 18, февраль — апрель 1989 г.

ТОММИ ВЭНС, английский диск-жокей: В этом месяце я летал в Голливуд на два дня, чтобы послушать двойной альбом «Pink Floyd» и поговорить с Роджером Уотерсом о его произведении. Мы встретились в номере гостиницы «Беверли Хиллз». Мы заказали немного пива, уселись с магнитофоном и говорили о двойном альбоме. Первый вопрос, который я задал Роджеру, был связан с возникновением концепции альбома «The Wall» («Стена»). Откуда пришла идея?

РОДЖЕР УОТЕРС: Идея «The Wall» возникла из десятилетних гастрольных поездок и рок-концертов. Когда в 75-м и в 77-м мы играли перед большими аудиториями, некоторые приходили послушать то, что мы играем, но многие собирались там, на больших стадионах, только из-за пива. В результате давать концерты стало тяжеловато и я стал ощущать стену отчуждения между нами и нашей публикой. Концепция нового альбома возникла как выражение этих чувств.

ТОММИ ВЭНС: Но эта концепция явно стала глубже в процессе работы, поскольку альбом, как мне кажется, отражает человеческую жизнь вообще.

РОДЖЕР УОТЕРС: Сюжет создавался еще два года назад. Теперь он лишь частично связан с рок-концертами — фактически альбом начинается «живым» выступлением, затем оно прерывается и начинается история человека, самого Пинка, кто бы он ни был. Но первоначально сюжет возник из выступлений, которые были ужасными.

ТОММИ ВЭНС: Ты имеешь в виду, что не чувствовал контакта с аудиторией?

РОДЖЕР УОТЕРС: Да. Частично потому, что люди, с которыми ты больше всего контактируешь на рок-концерте, — это первые двадцать-тридцать рядов, и в большинстве случаев там, где находятся так называемые фестивальные места, люди сбиваются в кучу. Очень трудно выступать, когда слушатели свистят, кричат, орут, кидают на сцену предметы, толкают друг друга, грохочут и пускают фейерверки, понимаешь?

ТОММИ ВЭНС: Гм.

РОДЖЕР УОТЕРС: Я имею в виду, что мне нравится выступать, но совсем не нравится, когда все это происходит. И в то же самое время я чувствовал, что эту ситуацию создали мы сами из-за нашей собственной жадности, понимаешь? Если вы играете перед очень большими аудиториями, единственная причина, по которой вы это делаете, — вы хотите денег.

ТОММИ ВЭНС: Но в вашем случае не было бы выгоднее и удобнее играть перед маленькой аудиторией?

РОДЖЕР УОТЕРС: Ну нет, мы рассчитываем на большую аудиторию, когда готовим выступление, иначе мы теряем деньги. В этих турне, о которых я говорю, европейском и английском турне 75-го года и европейском турне 77-го года, мы делали деньги, мы зарабатывали много денег на этих гастролях, потому что играли перед большими аудиториями.

ТОММИ ВЭНС: Чего бы ты хотел от публики? Как бы ты хотел, чтобы публика реагировала на твою музыку?

РОДЖЕР УОТЕРС: Я счастлив, что бы она ни делала, но необходимо понимание. Когда тебя не понимают, выступления неприятны.

ТОММИ ВЭНС: Гм.

РОДЖЕР УОТЕРС: Предполагалось, что наши выступления будут удивительными приключениями, облагораживающими духовно, что установится крепкий контакт между публикой и выступающими на сцене, но у нас ничего не вышло. Думаю, в большинстве случаев это был лишь опыт отчуждения.

ТОММИ ВЭНС: Для публики?

РОДЖЕР УОТЕРС: Для всех.

ТОММИ ВЭНС: Два с половиной года назад у тебя возник замысел альбома «The Wall». Думаю, людям было бы интересно узнать, как создавался этот альбом.

РОДЖЕР УОТЕРС: Мы совершали турне, которое закончилось, я думаю, в июле или августе 77-го, и, когда мы завершили его, я начал работу над альбомом. Это заняло год, почти до следующего июля я работал самостоятельно, после чего сделал демонстрационную запись, что-то около девяноста минут материала, которую исполнил на гитаре остальным парням, и потом мы все вместе начали работать над альбомом в октябре или ноябре 1978 года.

ТОММИ ВЭНС: И фактически вы закончили запись в ноябре этого года. РОДЖЕР УОТЕРС: Да. Мы не начали запись сразу, мы не начинали записываться вплоть до апреля этого года. Но мы много репетировали и играли и много переделывали. Поэтому работа над альбомом отняла столько времени, но мы всегда работаем очень медленно, поскольку это трудно.

ТОММИ ВЭНС: Первая песня называется «In The Flesh» («Во плоти»). РОДЖЕР УОТЕРС: Да.