Альфред Перле - Мой друг Генри Миллер

Штуковина (фр.).

Пенис (фр., груб.).

…По моим наблюдениям, главные женские приманки здесь дешевле камней. Вот из них-то и надобно строить стены: сперва расставить эти приманки по всем правилам архитектурной симметрии, — какие побольше, те в самый низ, потом, слегка наклонно, средние, сверху самые маленькие, а затем прошпиговать все это наподобие остроконечных кнопок, как на большой башне в Бурже, теми затвердевшими шпажонками, что обретаются в монастырских гульфиках. Какой же черт разрушит такие стены? Они крепче любого металла, им никакие удары не страшны. И если даже передки орудий станут об них тереться — вот увидите (клянусь Богом), из этих благословенных плодов дурной болезни тут же потечет сок, напоминающий мелкий, зато спорый дождь. Вот черт их дери! И молния-то в них никогда не ударит. А почему? А потому что они священны и благословенны. Тут есть только одно неудобство.

— Хо-хо! Ха-ха-ха! Какое же? — спросил Пантагрюэль.

— Дело в том, что мухи страсть как любят эти плоды. В одну минуту налетят, нагадят, — горе нам, горе, Папа Римский опозорен! Впрочем, и от этого найдется средство: нужно покрыть плоды лисьими хвостами или же большущими причиндалами провансальских ослов. Мы скоро будем ужинать, так вот я вам, кстати, расскажу занятную историйку, которую frater Lubinus [Брат Любен (лат.). ] приводит в своей книге «De compotationibus mendicantium» [ «О попойках нищих» (лат.). ].

(Пер. с фр. H. М. Любимова — в кн.: Рабле Ф. Гаргантюа и Пантагрюэль. М.: Правда, 1991. С. 208–209).

«Лис, куманек! Поди-ка сюда, ты мне нужен по важному делу!» Как скоро лис подошел, лев ему сказал: «Куманек, дружочек! Эту бедную женщину опасно ранили между ног, отчего произошел явный перерыв в ее земном бытии. Посмотри, как велика рана — от заднего прохода до пупа. Ампана четыре будет, — нет, пожалуй, все пять с половиной наберутся. Это ее кто-нибудь пестом так хватил. Рана, по-моему, свежая. Так вот я тебя о чем попрошу: чтобы на нее не насели мухи, обмахивай ее получше хвостом и внутри, и снаружи. Хвост у тебя хороший, длинный. Махай, голубчик, пожалуйста, махай, а я пойду наберу мха, чтобы заткнуть рану, — все мы должны помогать друг другу, так нам Господь заповедал. Махай сильней! Так, так, дружочек, махай лучше, такую рану должно почаще обмахивать, иначе бедной женщине невмоготу придется. Махай, куманечек, знай себе махай! Господь недаром дал тебе такой хвост — он у тебя большой, с толстым концом. Помахивай и не скучай. Добрый мухоотмахиватель, который, беспрестанно отмахивая мух, махает своим махалом, никогда не будет мухами отмахнут. Махай же, проказник, махай, мой дьячок! Я не стану тебе мешать».

(Пер. с фр. H. М. Любимова. Там же. С. 209–210.)

…начал пропихивать мох палкой; когда же он засунул добрых шестнадцать с половиной вязанок, то пришел в изумление: «Что за черт! Какая глубокая рана! Да туда войдет мху больше двух тележек». Лис, однако ж, остановил его: «Лев, дружище! Будь добр, не запихивай туда весь мох, оставь немножко, — там, сзади, есть еще одна дырка: вонь оттуда идет, как от сотни чертей. Я задыхаюсь от этого мерзкого запаха».

Так вот почему должно охранять эти стены от мух и иметь платных мухоотмахивателей.

(Пер. с фр. H. М. Любимова. Там же. С. 210.).

…о «гигантской пизде» как о «темном подземном лабиринте, в котором предусмотрено все: и диваны, и канапе, и резиновые зубки, и оросительные приспособления, и гагачий пух, и листья шелковицы»… (фр. — пер. с англ, оригинала).

Как таковой (лат.).

«Большого Мольна» (фр.).

Английского (фр.).

«Сто двадцать дней» (фр.) — имеется в виду роман маркиза де Сада «Сто двадцать дней Содома».

В стороне, «на полях» (фр.).

Гуляш по-турски (фр.).

Розовое вино (фр).

«Когда под простынями — две пары рук и ног» (фр.).

Торговцы фруктами, овощами, зеленщики (фр.).

Мизансцена (фр.).

Разнообразные (фр.).

Овернская свинина (фр.).

Первое блюдо (фр).

Бресская курятина (фр.).

Основное блюдо (фр.).

Шатобриан, мясо, жаренное большим куском (фр.).