Яков Айзенберг: Ракеты. Жизнь. Судьба

Так вот, после окончания 2-й мировой войны с учетом победы над Германией (в союзе со США, Англией и др.) по прямым указаниям «вождя всех народов и корифея всех наук» началось доказательство того, что Россия всегда была высокоразвитой в научно–техническом отношении страной, что все великие открытия и изобретения сделаны в России, и поэтому ее победа вполне закономерна и обусловлена ее историей. Это была очередная ложь, но так как наши граждане очень тщательно оберегались от правдивой информации, то кое-чего советская пропаганда в смысле этой самой «промывки мозгов» достигла. Безусловно, пропаганда русского приоритета и борьба «с буржуазным космополитизмом» была неразрывно связана с бурно развивающимся государственным антисемитизмом, и именно евреи выступали в роли «безродных космополитов».

Все советские люди твердо знали еще из школы, что и паровоз, и электричество, и радио и т.п. изобретены в России. Конечно, не откликнуться анекдотами советские люди не могли, появились выражения типа «Россия — родина слонов», а теорию относительности открыл великий русский ученый Однокамушкин, так как большинство наших граждан просто не могли перевести с немецкого два слова, образующие фамилию Эйнштейн.

В громадной мере это касалось ракетно-космической техники, где всем советским людям четко объяснили, что все создано Циолковским, его последователем Цандером и др., а немцы только повторяли и развивали их идеи. Приходится отметить, что это не так, хотя я ни в коей мере не умаляю заслуг отечественных ученых. Первая боевая ракетная техника создана в Германии под руководством, как это не неприятно слышать, молодого штурмбанфюрера СС Вернера фон Брауна и состояла в баллистических ракетах V-2, предназначенных для стрельбы по Лондону фугасными бомбами. Конечно, боевой пользы от этого было совсем немного, и с экономической точки зрения игра явно не стоила свеч, но дало большой психологический эффект (дальность стрельбы доходила до 400 км, что совершенно недостижимо для ствольной артиллерии). Планировалось и создание ракетного оружия, способного достичь США. Но самое главное состояло во впечатлении, которое это произвело на военных СССР и США, быстро оценивших сильные стороны этого оружия, особенно, после изобретения ядерной и водородной бомб.

Практические действия последовали немедленно. Главный немецкий ракетный центр был расположен в Пенемюнде, оказавшемся в советской зоне оккупации, и оттуда было вывезено в СССР буквально все, включая и документацию, и образцы, и сотрудников центра. А потом еще ездили специальные делегации осмотреть все на месте и вывезти все, что осталось. Не лучше поступили и американцы, которые доставили в США всю оказавшуюся у них документацию, и очень важно, что в США переехал и фон Браун, немедленно назначенный руководителем одной из важнейших американских ракетно-космических программ.

С этого момента развитие пошло в СССР и США самостоятельно в соответствии с их особенностями. Естественно, я буду говорить только об СССР, так как детали происходившего в США я знаю недостаточно хорошо.

Нужно помнить, что еще в 1933 г. в СССР был по инициативе, кажется Тухачевского, создан реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ) на базе ленинградской газодинамической лаборатории (ГДЛ), руководимой основоположником ракетного двигателестроения В. П. Глушко (я имел честь много работать с ним над созданием ракеты «Энергия») и московская группа изучения реактивного движения (ГИРД), которая ее сотрудниками расшифровывалась как «группа инженеров, работающих даром». Чувство юмора всегда было присуще советским ракетчикам.

Работами по крылатым машинам в РНИИ руководил С. П. Королев. В РНИИ были созданы и боевые машины реактивной артиллерии (народное название — «Катюша»). К ракетам это отношения не имеет, но заслуги «Катюш» во время войны известны. Назывались соответствующие воинские подразделения «гвардейскими минометными частями».

Вероятно, достижения сотрудников РНИИ могли быть и более значительными, но в конце 30-х годов многих посадили, в том числе, и Глушко, и Королева. Глушко сидел в казанской «шарашке» (после Солженицына это слово все знают), где продолжал заниматься жидкостными двигателями, как ускорителями для боевых самолетов, а Королева послали копать золото лопатой на Колыму. Там бы все для него и закончилось (по его собственным оценкам), но благодаря принятой тогда «органами» практике, его спас Глушко. На его просьбу тем же «органам» увеличить «творческий» коллектив, ему дали список «сидельцев» и сказали самому выбирать себе сотрудников. Он знал Королева по РНИИ и выбрал его, и С.П. работал (находясь, конечно, в заключении, как и сам В.П.) замом по испытаниям. Там они и пробыли почти всю войну, но в 1944 г. или 1945 г. их выпустили, и вскоре они даже оба попали в советскую экспедицию по поиску в оккупированной Германии ракетной документации немцев. Так что «огонь и воду» два впоследствии всемирно известных ракетных конструктора прошли вместе и вместе создали знаменитую Р-7, на которой был запущен и первый искусственный спутник Земли, и выведен в космос Гагарин. Последовавшее за этим испытание «медными трубами славы» они не выдержали, разойдясь во мнениях, чьи заслуги больше, и их совместная работа прекратилась.