П Родионов - Как начинался застой?

Все эти противоречивые факты относятся опять же к тому периоду, когда go главе КГБ стоял не кто иной, как Ю. В. Андропов. Когда связываешь все 9то с его именем, то невольно думаешь: как этот человек, с его высокими принципами, справедливо считавший, что необходимо более последовательно проводить курс XX съезда партии, вдруг сам выступает в роли гонителя тех, кто осмелился поднять наболевшие проблемы политической, религиозной, национальной жизни, свободы творчества. Наиболее убедительное объяснение, на мой взгляд, в том, что находился он под сильным давлением сверху, особенно со стороны таких деятелей, как Суслов, хотя, повторяюсь, это ни в коей мере не снимает ответственности и с самого Андропова.

Мне особенно больно писать обо всем этом, так как я искренне уважал Ю. В. Андропова. Замечу, к слову, что свое отношение к нему автор этих строк выразил в статье «Жизнь, отданная народу», опубликованной 15 июня 1984 года в «Правде» в связи с 70-летием Ю. В. Андропова, хотя в то время во- главе партии и страны находился человек, который, выражаясь деликатно, сильно недолюбливал последнего. Но факты есть факты и не замечать их нельзя.

Коль скоро зашла речь об органах государственной безопасности, хочу затронуть ряд моментов, связанных уже с нынешним временем. Решительно не согласен с теми, кто считает, что обнародованные факты (а их наверняка будет обнародовано в будущем еще больше) чудовищных сталинских беззаконий и массовых репрессий, истребления миллионов невинных людей кладут пятно не только на все чекистские кадры того времени, но и на нынешний состав работников КГБ безотносительно к тому, когда пришли они в органы и как себя проявили. Всякого рода обобщения вредны, а потому недопустимы. Другое дело, что от работников КГБ — и руководящих, и рядовых — советские люди вправе требовать активного участия в анализе того, что было связано с вопиющим цроизволом, попранием социалистической законности и массовыми репрессиями, того, что органы госбезопасности вышли из-под контроля и были поставлены над партией и государством. Только тогда мы сможем извлечь необходимые уроки из прошлого, выработать и создать прочные гарантии, которые исключат произвол и беззакония.

К сожалению, долгое время работники КГБ отмалчивались. Их выступления в печати стали появляться лишь в самое последнее время. Причем не всегда достаточно самокритичные, а зачастую с налетом старых подходов и стереотипов. Почему, например, критика в наш адрес со стороны Запада, когда речь заходит о соблюдении хельсинкских соглашений, касающихся гуманитарных проблем, расценивалась до самого последнего времени как вмешательство в наши внутренние дела? В журнале «Коммунист» (№ 13, 1988) опубликована замечательная, глубоко аналитическая статья сотрудника КГБ В. Рубанова «От культа секретности — к информационной культуре». Единственно, на мой взгляд, чего в ней не хватает — так это самокритичности: ведь именно органы KFB сыграли решающую роль в том, что наряду с разумными и обоснованными мерами по охране государственных и военных тайн засекречено было заодно и то, что секретами не является и не может ими являться, а это наносило немалый ущерб обществу.

Что касается сталинщины, тяжелейшим и наиболее трагическим проявлением которой явилась свирепая, зачастую палаческая и совершенно бесконтрольная деятельность органов госбезопасности, то об этом говорится, как правило, в общей форме, а зачастую дается неточная квалификация и событий прошлых лет, и зловещей роли КГБ в этих событиях. Газета «Аргументы и факты» (№ 52, 1988 г.) опубликовала материал под рубрикой «КГБ СССР сообщает и комментирует» о партийной конференции Комитета госбезопасности, вкотором сказано, что на конференции речь шла «и об ошибках, издержках прошлого». О каких «ошибках» и каких «издержках», если сами авторы публикации ведут ниже речь о массовых репрессиях периода культа личности (не называя почему-то Сталина), «унесших сотни тысяч жизней ни в чем не повинных людей, в том числе и чекистов».

Верно, конечно, что были среди репрессированных и чекисты. 20 тысяч, как сообщается в прессе, среди которых были высокопрофессиональные работники, выдающиеся разведчики, беззаветно преданные партии коммунисты. Верно и то, что как среди погибших, так и среди оставшихся в живых чекистов были и такие, кто, рискуя не только должностью, положением, но даже самой жизнью, делал максимум возможного, чтобы облегчить участь невинных людей, а порой даже спасал их от верной гибели. Так мы узнали о том, что именно чекист предотвратил арест Михаила Шолохова и тем самым спас ему жизнь. Еще вспоминаю такой факт: в декабре 1969 года редакция «Правды» подготовила закрытый обзор откликов на статью, посвященную 90-летию со дня рождения И. В. Сталина, среди которых упомянуто было письмо волгоградца К. И. Флуга, который писал: «Я — один из тех, кто является невинной жертвой кровавого Джугашвили… Провел двадцать два года в тюрьмах, лагерях и ссылках вплоть до реабилитации в 1955 году… И если бы не настоящие коммунисты, которые встречались среди работающих в ГУЛаге, моя гибель, как и сотен моих товарищей по несчастью, была бы неминуемой».