Виктор Притула - Кампучийские хроники

«Кампучийская трагедия Еремеевых

Траурный портрет сына, молодого, красивого, с буйной волной кудрей, Елена Пантелеевна занавешивает чистым рушником. Иначе материнское сердце давно бы окаменело от горя за эти долгие девятнадцать лет осиротелого одиночества. Хотя, конечно же, она открывает его непрестанно. Целует такие родные глаза, разговаривает, советуется, но чаще просто тихо, беззвучно плачет…

Несколько лет назад рядом с фотографией ее младшенького, Вадима, появился снимок старшего — Эдика, а в прошлом году добавился еще портрет мужа — Николая Митрофановича, с которым они прожили вместе, считай, 60 лет.

Теперь она осталась совсем одна…

Спецкомандировка длиною в 58 дней

Родная сторона в ту ласковую, теплую осень 80-го словно не хотела отпускать Вадима Еремеева в далекую, истерзанную боями и переворотами Кампучию. Точно так же, как материнское сердце. Ведь там стреляли. Сначала он двое суток томился вместе с товарищами во владивостокском аэропорту. Прилетев в Москву, почти вся дальневосточная группа, 33 человека, отправилась дальше по спецмаршруту, Вадим остался — не хватило мест. Очередной рейс ушел тоже без него — в багажной службе министерства иностранных дел что-то напутали с оформлением документов. И лишь следующая попытка оказалось „удачной“.

В 1979–80 годах в Кампучии царил страшный голод. Для оказания помощи кампучийскому народу первыми прибыли специалисты морфлота. Знаменитые рейсы 1979–1980 годов теплохода ДВМП „Любовь Орлова“ с докерами, механизаторами, стивидорами на борту красной строкой вписаны в историю обеих стран (впоследствии экипаж судна наградили орденом Дружбы народов). Единственный в Кампучии морской порт Кампонгсаом был разрушен, он остался без специалистов — часть из них уничтожили полпотовцы, уцелевшие скрывались в Таиланде или отдаленных провинциях страны.

Затем в Кампучию отправились специалисты сельского хозяйства, строители, энергетики из многих стран мира.

Прежде всего, нужно было накормить народ, но доставка продовольствия в провинции считалась довольно рискованным занятием — в стране бесчинствовали уцелевшие банды полпотовцев. Впрочем, даже само передвижение по стране было опасным. Но люди делали свое дело, пусть даже рискуя, ведь они оказались здесь с единственной целью — протянуть руку помощи.

Вадим Еремеев не стал исключением. Он приехал сюда в роли переводчика, так как владел французским, английским, испанским, знал эсперанто. В то же время он был незаменим и в другом: по профессии инженер-эксплуатационник, Вадим отлично знал все вопросы организационной работы флота и порта. В свое время был групповым инженером-диспетчером в управлении ДВМП, руководил группой судов, доставлявших грузы во Вьетнам.

Судьба отпустила ему для этой спецкомандировки не так много времени — всего ничего, 58 дней. Его родные успели получить от него лишь несколько весточек. Коротенькие, торопливо написанные на тонких листочках, они так много говорят о самом Вадиме и о том, что ему удалось увидеть и узнать.

Слоны, карта из черепов, вилла с автоматчиком…

…Первая посадка в Бомбее. Стоянка час. Жара. Страна похожа на муравейник. Перелет. Ханой. Духота. Ночевал в городе. Из окна вид на мавзолей Хо Ши Мина. Сооружение грандиозное. Утром вылетел на вьетнамском самолете. Перелет 1,5 часа. Сайгон. Климат уже чуть получше. Стоянка час. Перелет — Пномпень, столица Кампучии. Пальмы всех видов. Хлебное дерево, слон, идущий по улице. Экзотика…

Здесь встретил ребят с нашего судна, приехавших на экскурсию. Нужен был переводчик. Сразу же приступил к работе. Провел в столице два дня. Посмотрел, что успел. Трудно представить, какие ужасы творились на этой земле всего каких-то несколько месяцев назад. Но об этом напоминают одна треть разрушенных в городе зданий, сваленные в кучу автомобили, теле- и радиоприемники и прочие атрибуты „буржуазной“ жизни, сложенная из черепов огромная карта Кампучии в бывшем колледже, превращенном в тюрьму.

И снова в путь. Расстояние 260 км, теперь на автобусе. Единственное, что осталось нетронутым в этой стране, — дороги. Отличные, широкие, прекрасно сохранившиеся. Едем со скоростью под 100 км. Через каждые 5 км — мост, обязательно взорванный. Временные металлические перекрытия. Через километр-два пост, вьетнамский или кхмерский. За пулеметом лежат совсем дети. Призыв здесь в 16 лет. А 16-летний кхмер выглядит, как наш 12–13-летний пацан.