Варвара Мордовских - Победа во имя мира

Следом за стариком мы с радистом Кутенковым вошли в дом. Я велел немедленно установить связь с командиром бригады. Молев приказал оставить радиста у старика, а с остальными моряками идти в разведку в центр.

Вскоре мы со всей осторожностью вышли на главную улицу.

Здесь небольшой отряд разделился на две группы. Одну из них по правой стороне повел я сам, а другую возглавил старшина первой статьи Петр Гончаров. У пересечения двух улиц Петр остановил своих разведчиков и махнул нам рукой. Мы тут же услышали довольно громкий разговор на чужом языке. Я затаил дыхание, сердце страшно колотилось, ведь впервые встречался лицом к лицу с ненавистным и страшным врагом. И вот, когда из-за угла вышли три фашиста — они были в шинелях, автоматы на груди — мы бросились на них. Они даже не успели опомниться, как моряки сбили их с ног. Двоих связали, воткнули им кляпы из варежек. Но третий вывернулся и пустил очередь из автомата, ранив Авдошина.

Не прошло и минуты, как гитлеровцы начали палить из окон жилых домов, школы, с пожарной каланчи, колокольни собора. С главной улицы мы перебежали на другую, параллельную ей, а затем стали огородами и дворами уходить.

Это было нелегко: мы совершенно не знали города, да и надо было тащить двух немцев и раненого товарища. Чтобы противник не засек нас, я запретил бойцам отстреливаться. Но гитлеровцы нащупали нас осветительными ракетами. Они стали вести прицельный огонь и пустили в ход минометы. Был ранен наш разведчик, убит один из пленных.

Вскоре пальба прекратилась: видимо, враг выжидал ответный огонь. Немало поплутав по узким улочкам, мы вышли наконец к дому старика. Комбриг по рации поблагодарил за «языка» и приказал отходить. Ни минуты не задерживаясь, тронулись в обратный путь. Когда прошли километров пять, из-за леска на повороте увидели скачущую тройку. Мигом заняли оборону и приготовились к бою. Но тревога была напрасной. На тройке взмыленных рысаков подогнал адъютант комбрига Кузнецов. Он забрал «языка», а нам передал приказ дожидаться подхода бригады в березовом леске.

Часов в десять утра к роще подъехал конный разъезд первого батальона, а затем подошли все его роты. Следом прибыл штаб бригады. Другие батальоны вели наступление со стороны станции Караблино, села Дубовецкого и деревни Гремячки.

Атака силами всей бригады началась в одиннадцать часов с трех сторон. Враг был в более выгодном положении. Места ровные, открытые, поэтому он хорошо видел наши цепи и вел по ним массированный огонь из автоматов, пулеметов и минометов. Вооруженные до зубов гитлеровцы укрывались за толстыми стенами старых каменных домов, а наша батарея не могла стрелять по городу, ведь в нем были тысячи советских людей. Да и чего греха таить, у нас не хватало самого необходимого для ведения боя — оружия, снарядов, патронов. Все это бригада должна была получить в Москве.

Первая атака захлебнулась. И в эти критические минуты раздался могучий голос молодого командира роты лейтенанта Аржанинова:

— В атаку! За мной!

Он повел свою роту на врага. А за ними поднялся весь батальон. Грянуло громовое русское «ура». Его подхватили моряки других батальонов, наступающих с запада и севера. Бригада, несмотря на кинжальный огонь гитлеровцев, ворвалась в Скопин. Лейтенант Аржанинов погиб как герой. Пули врага сразили его в тот момент, когда он одним из первых добежал до окраинных домов города.

Началась ожесточенная рукопашная схватка. Храбро бились моряки! Распахнув бушлаты, чтобы видны были их тельняшки, гордость русских моряков. Бесстрашно сражался наш земляк Василий Сорокин (ныне В. Ф. Сорокин — директор Нагайбакского хлебоприемного пункта.)

Немецкое командование предприняло последнюю попытку удержать Скопин. От Павельца, где в те дни проходила линия фронта, на выручку мотополка в Скопине оно бросило свежую воинскую часть на бронемашинах, мотоциклах. Она с ходу сделала попытку прорваться в город, но замысел врага не осуществился. Батарея 45-миллиметровых пушек старшего лейтенанта Николая Пахомовского открыла меткий огонь.

До полудня 23 ноября 1941 года продолжался ожесточенный рукопашный бой морской бригады за Скопин. Кровопролитные схватки шли за каждый дом. Враг зубами цеплялся за этот важный стратегический пункт, но героизм и мужество советских моряков были непреодолимы. В плен мы взяли около трехсот гитлеровцев, солдат и офицеров.

После боя на улицы и центральную площадь стали выходить жители города. Они ликовали, горячо благодарили нас. Магнитогорец Костя Васильев раздобыл где-то гитару и пел частушки, а другой боец играл на баяне. Их окружили девушки и весело пели.