Федор Раззаков - Девять женщин Андрея Миронова

«Мария Владимировна не знала, что концертов бывало гораздо больше – по 17. Кто-то подумает – нереально, а я отвечу – реально! Утром в девять часов в филиале № 4 Дома творчества в Репино выходит Андрюша Миронов, быстро играет, потом выходит Быстрицкая. А мы с Андреем мчимся в другой филиал – № 2. Там Андрюша начинает, продолжает Клара Лучко. Тем временем мы летим дальше. В итоге – пять концертов до трех часов дня.

Но на этом рабочий день не заканчивался: Андрей ехал в другое место, где было запланировано еще пять концертов на пяти площадках. А к семи вечера он снова возвращался в Репино и выступал до десяти. Только после этого его везли на вокзал.

В таком темпе и жили. Зато за день Андрюша мог заработать 500 рублей, а это по тем временам весьма большие деньги! Никто даже не подозревал, какую боль он порой преодолевал. Не раз я был свидетелем того, как он, сидя где-нибудь с друзьями, бледнел и охал: «Голова… как будто что-то ломается внутри». А когда становилось полегче, отпускало, он продолжал жить в безумном ритме…»

Представляете, какая нагрузка была на мозг Миронова и как это влияло на его аневризму?! Естественно, долго продолжаться это не могло.

Итак, Миронов все время был погружен в работу: он играл в театре, снимался в кино и на телевидении, давал концерты и записывал песни в студии звукозаписи. А летом брал месячный отпуск и вместе с Голубкиной уезжал куда-нибудь отдыхать. Иногда за границу. Например, в 1982 году супруги поехали отдыхать в Бельгию. Мало кто из артистов Театра сатиры мог себе позволить такую поездку, но только не Миронов с Голубкиной – как-никак они были звездами первой величины. Помимо Бельгии они тем же летом побывали также и в Болгарии, у своих добрых знакомых супругов Найдена и Зои Андреевых. У них была дача на море, и они специально пригласили туда чету Мироновых.

Однако ввиду болезни, которая съедала Миронова, он сократил свои концертные выступления. И отправлял Голубкину в подобные поездки одну. А сам, оставаясь в Москве, не скучал. Например, в конце октября 1982 года он отправился в Театральное училище имени Щукина, где в тот день проходила встреча его однокашников, посвященная 20-летию окончания театрального училища.

Вспоминает В. Лепко: «Перед встречей мы все друг друга обзвонили и договорились, что обязательно встретимся и будем отмечать, пришли в училище. И как всегда, после официальной части все разошлись по классам, по своим курсам, сидели, пили винцо, вспоминали. И вдруг, не знаю почему, никогда такого не было раньше, почему-то наши мальчики, однокурсники наши, куда-то все растворились, куда-то все спешили, кто-то заболел, не пришел, в общем, получилось так, что у нас остался один Андрей и много девочек. И вдруг Андрюша говорит:

– Поехали все ко мне. Я сейчас всех своих любимых девочек беру к себе. Жена уехала на гастроли, а я сейчас человек холостой, я вас всех приглашаю в гости.

Он жил на Селезневке. И мы, конечно, очень радостные, решили поехать. Я, Эля Суханова, Аля Кремнева, Валя Шарыкина – человек шесть девочек и он. И он нас привез, нескольких в своей машине, остальным взял такси.

Мы приехали к нему. Дом был очень красивый. Он нам сначала показал, как он живет, как объединил две квартиры, сделал из них одну. И посадил нас в гостиной, с изумительной старинной мебелью, открыл бар, стал доставать всякие напитки. Тогда же ничего купить нельзя было.

– Девочки, что хотите, чай, кофе, мартини, кампари, шампанское, коньяки, вино?

Но это была прелюдия. Дальше началось главное действие. После того как мы освоились за столом, он повел нас в одну из маленьких комнаток, где у него находился… музей: не знаю, в каком-то невероятном количестве собранные дамские шляпки. Совершенно изумительные шляпки. Разных времен, разного фасона. И Андрюша всем нам сам надевал шляпки, примерял. «Тебе вот эта, нет, та тебе не идет, это не трогай, это ей».

Он сам, как художник, каждой из нас надевал шляпку, такую, какую он считал, что больше всего каждой из нас идет, в стиле, в образе, и мы все в этих разных шляпках потом пришли, сели за шикарный стол, он включил магнитофон, записи старинные, фокстрот, танго, и он с каждой из нас танцевал. С каждой по-своему, под каждую шляпку была определенная мелодия, определенный танец, вы себе не представляете! Вот я сейчас говорю, а у меня слезы. Воспоминание на всю жизнь. Он нам устроил такой праздник, мы были ему так благодарны. Но я же не знала, какая трагедия у него – совсем недавно умер Александр Семенович. А у меня еще в этот год трагические события в жизни произошли, погиб человек, которого я очень любила. Я была совершенно в невменяемом состоянии.