Дения Кобба: Берия. За что его не любят…

По инициативе Берии с начала 1939 года проводятся работы по расширению разведывательной сети в крупных капиталистических странах, действовавших под прикрытием фирм, как правило, занимавшихся торгово-закупочной деятельностью. Смысл данных акций сводился к непосредственной вербовке или привлечению к работе как можно большего числа иностранцев из разных социальных слоев, выявлению их связей и возможностей. Одновременно Берия ставил задачу по окончательному решению «проблемы» с Троцким.

Лейба Давидович, конечно, был проблемой. В это время, да, впрочем, как в любое другое, консолидация левых сил на международном уровне была весьма сложным делом.

Коминтерн был неоднороден как по своему составу, так и по взглядам на достижение общей цели – победы мирового коммунистического движения. Более того, каким оно будет, это светлое коммунистическое будущее, все эти разношерстные интеллектуалы видели совершенно по-разному. Созданная большевиками Советская Россия, изначально рассматривавшаяся лишь как плацдарм для концентрации сил, необходимых для свершения мировой революции, к 30-м годам фактически перестала быть таковой.

Идеи свершения мировой революции отошли на второй план, по крайней мере для Сталина. Советский Союз, крепко вставший на ноги, начал построение собственной системы, направленной прежде всего на создание мощного, политически активного на международной арене государства.

Исходя из данной конъюнктуры, коммунистическая идеология, по-прежнему весьма популярная в ряде стран как среди широких слоев населения, прежде всего наемных рабочих и служащих, так и среди части интеллектуалов, подчас даже представителей высшего общества и потомственной западноевропейской аристократии, являлась одним из серьезнейших факторов, помогавших Советскому Союзу, а вернее его политическому руководству, в реализации данной задачи.

Другими словами, Сталину эти люди, их возможности были крайне необходимы. Дипломатический потенциал СССР в этот период был далек от полновесности, на которую мог претендовать, и поэтому Коминтерн был необходим как пятая колонна, и как агент влияния, и проводник политики СССР за рубежом одновременно.

Поэтому Л. Д. Троцкий, откровенно презиравший Сталина и всех его выдвиженцев, которых Старик открыто называл недоумками, вынужденный в 1929 году покинуть СССР, представлял значительную угрозу как для имиджа самого Сталина, так и для Советского государства в целом. Его попытки расколоть мировое коммунистическое движение и ярая критика государственной бюрократической системы СССР, выстроенной «отцом народов», наносила серьезный ущерб СССР, политическое руководство которого считало себя единоличным лидером мирового коммунистического движения. Вот почему охоту советских специальных служб как за самим Троцким, так и за наиболее значимыми его последователями можно считать не оправданной, а политически объективной и понятной.

И такая работа активно велась.

Еще до своего бегства в 1938 году Орлов организовал и лично участвовал в ликвидации руководителя испанских троцкистов Андрея Нина – операция «Николай» – и ряда других деятелей. Несколько попыток ликвидации самого Троцкого предпринимались еще при Ежове, но оказались безуспешными.

В январе 1939 года, полностью приняв дела наркомата в свои руки и начав его реорганизацию, Берия решается на проведение явно показательной операции. Новому наркому нужно было упрочнить свои тылы и приобрести вес в среде партийного руководства страны. Это ведь не был тот «демонический Берия», образ которого вызывает всю полноту определенного рода ассоциаций… Нет. Это был новичок-выдвиженец из провинции, которому нужно еще заслужить подлинную благосклонность, продемонстрировав полезность своей деятельности. Поэтому подготовка данного решения со стороны Берии была весьма тщательной. Об этом можно судить по тому, на кого нарком возлагает ответственность за проведение данной операции.

П. А. Судоплатов к январю 1939 года уже целый месяц находился в подвешенном состоянии, так как в декабре 1938 года Партбюро ГУ ГБ постановило исключить его из партии за «связь с изменниками родины». Окончательное решение должно было быть принято в январе 1939 года на общем партийном собрании.

Интересно то, как пишет об этом сам Судоплатов: «В те годы я жил еще иллюзией. Что по отношению к члену партии несправедливость может быть допущена лишь из-за некомпетентности или в силу простой ошибки, особенно если решение его участи зависело от человека, стоящего достаточно высоко в партийной иерархии и пользующегося к тому же полной поддержкой Сталина…. Когда арестовывали наших друзей, все мы думали, что произошла ошибка».