А. Лоленко: Быстрее молнии. Моя автобиография

76…

75…

74…

Эй ты, успокойся!

Грузовик выскочил навстречу мне, взметая искры из-под колес, словно десятки разорвавшихся пожарных гидрантов. Он мчался быстро, и, когда проносился мимо нас, следом вплотную выскочила другая машина. Бах! В мгновение ока мою машину закрутило, управление вышло из-под контроля, и я заскользил по дороге, словно хоккейная шайба по льду. Я ничего не мог поделать. Я чувствовал, как мое тело вдавилось в сиденье, а перегрузка мотала его из стороны в сторону. Девушка рядом со мной проснулась. Ее глаза широко раскрылись, и она громко закричала:

«А-а-а-а-а-а-а!»

Машина понеслась по тропинкам, и я видел, как она слетела с главной дороги. Не самая приятная вещь наблюдать, как от тебя удаляется дорога, а впереди виднеется канава. И вот тогда я понял, что сейчас произойдет с нашими задницами. Я уперся одной рукой в крышу, подготавливая себя к удару, и крепко сжал руль другой в отчаянной попытке как-то восстановить контроль над машиной.

Оно приближается, приближается … О боже, неужели это оно ?

Я с ужасом думал о том, что машину могло подбросить вверх, а потом закружить с новой силой.

«Пожалуйста, не переворачивайся, – просил я, – только не переворачивайся!»

Мы перевернулись.

Мир полетел вверх тормашками. Я чувствовал себя одеждой для тренировки в работающей стиральной машинке, вращающейся снова и снова. В переднем окне мелькали деревья, небо, дорога. Деревья, небо, дорога. Деревья, небо, дорога … Затем мы с грохотом свалились в канаву. Все накренилось вперед, и я оказался вверх ногами. Надулись подушки безопасности, и по всей машине раздался звон: вниз полетели ключи, монеты, мобильники – а затем наступила странная тишина, зловещее спокойствие, когда ничего больше не тряслось и не громыхало, только постукивали индикатор поворота и капли дождя за окном.

Я был жив. В общем-то, мы все были живы.

«О, ты цел и невредим», – подумал я, с трудом открывая дверь.

Но только Бог знал, как и почему.

Иногда люди рассказывают о том, как у них навсегда поменялся образ мышления после опасных ситуаций и смертельных происшествий. Для меня авария на трассе 2000 была как раз таким моментом, после нее я уже не мог смотреть на мир так же, как прежде. Мы выжили. Но каким образом? Все были ошеломлены аварией, особенно после того, как машина трижды перевернулась.

Все понимали, что превышение скорости – моя вина, но я не ожидал, что быстрая езда и лошадиные силы могут убить, и через несколько часов после аварии все еще переживал эмоции везучего водителя, выжившего в аварии. Мне было стыдно перед своими друзьями, которые получили синяки и ссадины. Я испытывал стресс, трепетал, меня одолевали мысли, что я чуть не стал причиной смерти людей, я постоянно прокручивал в голове, что ехал слишком быстро, колеса вышли из-под контроля, и на скорости 70 миль в час меня подбросило вверх, а затем снесло в канаву.

Правда заключалась в том, что я должен был погибнуть. Все газеты назавтра пестрели бы ужасными заголовками:

«Всемирно известный легкоатлет ушел в расцвете своей славы». «САМЫЙ БЫСТРЫЙ ЧЕЛОВЕК НА ЗЕМЛЕ ПОГИБ». «Золотой олимпийский чемпион и мировой рекордсмен на 100, 200 и 4х100 метров прожил короткую жизнь и погиб молодым».

Я давно разгадал замысел Бога – оставить меня целым и невредимым, чтобы следовать пути, который он избрал для меня, когда я еще ребенком бегал по лесу на Ямайке. Теперь моя теория подтвердилась.

То, что я остался жив, было чудом. Все части тела были в порядке, нигде ни синяка, ни ссадины, только порезы от колючек. Несколько длинных шипов срезали мне кожу на голых ногах, пока я выбирался из-под обломков, и раны были достаточно глубокими, но все эти повреждения казались такой малостью по сравнению с тем, что могло случиться.

«Серьезно? – подумал я, когда приехал домой из больницы на следующий день. – На мне нет ни одной царапины – как такое могло произойти?»

Спустя недели, когда ужас случившегося немного притупился, я взглянул на фото своего покореженного автомобиля, и что-то внутри меня вдруг случилось. Что-то огромное. Это было понимание, что моя жизнь была кем-то спасена, и, скорее всего, не производителем подушек безопасности или заранее пристегнутым ремнем. Какая-то высшая сила сохранила мне жизнь. Божественное Провидение.

Я счел аварию посланием небес, знаком того, что выбран, чтобы стать Самым Быстрым Человеком на Земле. Я давно разгадал замысел Бога – оставить меня целым и невредимым, чтобы следовать пути, который он избрал для меня, когда я еще ребенком бегал по лесу на Ямайке. Теперь моя теория подтвердилась. Я всегда знал, что все в жизни происходит не просто так, потому что моя мама верила в Бога. Эта вера становилась для меня все важнее по мере того, как я взрослел, поэтому в моем сознании автокатастрофа была сообщением и предупреждением, божественными словами, вспыхнувшими большими неоновыми огнями.