Лилия Дерябина - Белая лилия, или История маленькой девочки, побывавшей в немецком плену

Часа через три, когда люди уже изнемогали от тесноты и духоты, двери открылись, и все потянулись из ангара, становясь в строй. Находясь несколько часов без движения, пленные еле двигались. Солдаты стали подгонять их ударами прикладов, а собаки рычанием равняли строй.

На территории лагеря появилось несколько новых глубоких воронок, на земле лежали мёртвые тела. Это были те мужчины, которых увели солдаты. Их заставили разминировать неразорвавшиеся бомбы. Конечно, это закончилось трагически: большинство погибли на месте, другие, тяжелораненые, истекли кровью. Больше бомбёжек лагеря не было, но при звуках сирены мы продолжали прятаться кто куда.

В наступившем 1945 году первые два месяца пленных ещё гоняли на завод. Правда, обстановка была тревожной и нервозной. Количество солдат, охранявших наш лагерь и сопровождавших пленных на работу, с каждым днём всё уменьшалось.

Работа теперь заключалась не в ремонте паровозов и вагонов. Напротив, пленным приказали разбирать станки, производственные помещения, собирать документацию. Всё это грузилось на автомашины и вывозилось.

В середине марта немцы собрали мужчин и погнали на завод. Их заставили минировать оставшееся на заводе оборудование. Многие из них подорвались или были тяжело ранены.

Стало понятно, что готовится эвакуация завода, а это означало приближение союзных войск. Но что будет с нами? Бежать невозможно, так как мы не знали расположения фронта, где какие войска находятся. Кроме того, через проволочное заграждение снова круглосуточно стали пускать ток. Собак с вечера и на всю ночь отпускали бегать по территории лагеря. Их уже плохо кормили, они были злющие-презлющие. Невозможно выйти из бараков.

В конце марта 1945 года из ближайших к бане бараков несколько сот человек загнали в помещение переоборудованной бани и пустили отравляющий газ. Мы это поняли на другой день. К бане подогнали огромные грузовики и из большого окна по конвейеру стали загружать трупы. Те, кто увидел эту картину, разбежались по баракам и рассказали, что происходит. Люди в испуге стали прятаться кто куда. Но куда можно спрятаться на территории лагеря? В вырытые траншеи, под матрасы, в разбитые бараки!

Однако несколько дней никто не интересовался пленными. Зато в здании администрации лагеря царила суматоха: подъезжали автомашины, вывозили мебель, документы, что-то жгли на костре. В конце марта в лагерь въехал большой крытый грузовик, из которого выскочило несколько десятков эсэсовцев. Они стали выгонять людей из бараков и направлять к бане. Начался переполох, крики, плач. Мама под шумок схватила меня и Эдика, побежала к дальнему разрушенному бараку и забилась под обрушенную стену, загородившись досками. Постепенно шум в лагере затих, но мы просидели в своём убежище до наступления темноты. Наконец мы добрались до своего барака, уставшие и голодные, и уснули до утра.

Утром все оставшиеся в живых пленные по привычке собрались около столовой, двери которой оказались закрытыми. Все стояли в недоумении. Самые сильные решились вскрыть двери. В столовой никого не было. Зашли на кухню. На полу в беспорядке лежали мешки с кусками засохшего хлеба, с турнепсом и гнилой картошкой. Кто-то стал раздавать хлеб, за которым сразу выстроилась очередь. Вдруг послышался шум въезжающей автомашины. Люди выскочили из столовой и кинулись прятаться. Мама успела ухватить несколько кусков хлеба и спряталась в ближайшем разрушенном бараке.

Мы находились недалеко от здания администрации, и нам были слышны голоса немцев, к которым мама прислушивалась. Она всё время прикладывала палец к губам, давая знак молчать.

Поев хлеба, мы с братом уснули. Спустя какое-то время мама растолкала нас и сказала, что автомашины уехали, и она пойдёт разведать обстановку. Она ушла, а мы спрятались подальше. Вскоре она вернулась и сказала, что немцев не видно, здание администрации закрыто, но пока лучше сидеть тихо.

На другой день снова послышался шум въезжающих автомашин, голоса немцев, лай собак. Лагерь затих, все поняли: приехали за следующей партией жертв. И в этот момент послышался надрывный вой сирены, извещающей о налёте авиации. Солдаты мгновенно взобрались на автомашины и уехали.

Началась массированная бомбёжка. По звуку падающих бомб можно было предположить, что самолёты бомбят, в основном, паровозоремонтный завод. Несколько бомб взорвались на железной дороге. Наш лагерь находился между заводом и железнодорожным узлом, поэтому все бросились прятаться. Как всегда — кто куда. Налёт продолжался несколько часов.