Павел Гумеров: Владимир Высоцкий: трагедия русской души

Врач городской больницы города Северодонецка Луганской области, Андрей Белецкий, который лечил горло Высоцкого во время гастролей, рассказывает:

«На второй день после очередной процедуры он взял в руки гитару и спел мне еще не разрешенную худсоветом для официальной сцены одну из самых известных своих баллад: “Протопи ты мне баньку по-белому”. Я слушал с замиранием сердца. И вдруг за дверью кабинета послышался шум. Выглянув, обнаружил, что за дверью собралось человек двадцать молодежи. Я скомандовал им: “Марш отсюда!” А Высоцкий улыбнулся и сказал: “Не переживайте, это мои болельщики!” Не ушел, пока не уделил внимание каждому своему “болельщику”.

Высоцкий после процедур вышел в коридор и раздал автографы, расписываясь на всем, что ему подсовывали: на пластинках, своих фотографиях, рубашках и даже голых спинах. Когда Владимир Семенович давал автографы, он обычно писал так: “Добра! Высоцкий”».

К гастролям в Северодонецке и к доктору Белецкому мы еще вернемся на страницах этой книги.

Известно, что ровно за год до смерти, день в день, 25 июля 1979 года Высоцкий пережил клиническую смерть. О том, как это произошло, рассказано в одном из лучших документальных фильмов о жизни и творчестве артиста «Четыре встречи с Владимиром Высоцким». Друг Владимира Семеновича, актер театра на Таганке Всеволод Абдулов так рассказывает об этом трагическом эпизоде режиссеру Эльдару Рязанову: «Семьдесят девятый год, двадцать четвертое июля, один из маленьких городов в Казылкумах. Жара шестьдесят градусов, пятое выступление в день. Притом, конечно, это не то, что многие кричат: “Ну вот, конечно, побольше выступлений — побольше денег!” Ему невероятно были дороги и важны люди, к которым он приезжал, и он для них выкладывался так, как выкладываться просто невозможно. Идем на пятое выступление».

И вот, Абдулов, жалея друга, говорит ему: «Володя, я не призываю тебя халтурить, но все-таки ты можешь поменьше петь, побольше рассказывать, ты очень вымотан». И Высоцкий ответил: «Я так не могу». Далее Всеволод Абдулов продолжает: «И это пятое выступление было гораздо выше первого… еще лучше, еще больше и насыщеннее, чем первое. А на следующий день мы приехали в Бухару, он почувствовал себя плохо — и. клиническая смерть». После такой колоссальной перегрузки могло остановиться сердце даже самого здорового человека, а здоровье артиста было уже очень сильно подорвано.

Но для Высоцкого в его выступлениях, в его связи со зрителями и слушателями была вся его жизнь, и он всего себя отдавал людям без остатка.

Я не читал и не слышал ни одного интервью его друзей, родных или просто тех, кто знал его, где хоть кто-то отзывался бы о нем с неприязнью и нелюбовью. Достаточно почитать интервью двух бывших жен Высоцкого, Изольды Высоцкой и Людмилы Абрамовой, чтобы понять, что эти женщины любят Володю до сих пор. Да, у Высоцкого не сложилась семейная жизнь, и он очень переживал из-за этого. Женившись на Марине Влади, он много помогал своей второй жене, Людмиле, и детям Аркадию и Никите, любил общаться с сыновьями. Но недостаток настоящей семьи он восполнял общением с друзьями. Дружба была для него понятием священным, этому чувству, товарищества, взаимовыручки посвящено немало его песен.

спел он в песне о дружбе, которую написал для радиоспектакля «Зеленый фургон».

Режиссер Александр Митта вспоминает о его умении дружить: «Он был уникальным во многих отношениях. Например, в дружбе. Огромное количество людей искренне считали себя его друзьями, даже если они были знакомы с ним недолго. Они не ошибались. Он к каждому был внимателен. Ему каждый был интересен. И каждый имел основания считать, что занимает в жизни Володи особое место. Он всех помнил и каждому готов был помочь. Как это назвать? Талант дружбы?»

Еще один друг Владимира Высоцкого, сценарист Эдуард Володарский приводит такой случай: «Много мы отнимали у него времени, сил, он был человек, который для товарищей готов был сделать все. Кому-то понадобилось лекарство. Он мог ночью помчаться через весь город на машине. Он один раз доставал лекарство в Париже, и всю ночь он следил по телефону, когда самолет прибудет в Шереметьево, потом поехал в Шереметьево и забрал лекарство для матери своего товарища, которая была больна».