Бен Брайант - Командир субмарины

Мы сумели занять идеальную позицию, и, пока перископ скользил вниз, я обдумывал все "за" и "против". Но в этот момент я заметил взгляд орудийного наводчика. Если вы когда-нибудь встречали взгляд своего спаниеля, когда тот уже понял, что хозяин собирается на охоту, но еще не окончательно уверен, что пригласят и его, то вам не надо объяснять, что я имею в виду. Так что сомневаться дольше я уже не мог.

- Готовься, орудийная атака. Румб Зеленый двадцать. Вооруженный тральщик. Расстояние тысяча двести. Угол горизонтальной наводки четыре слева.

- Полный вперед. Привести в готовность дизель-генераторы. Погрузиться.

Субмарина опускается ниже глубины перископа.

- Остановить правый двигатель! Сцепить муфту правого двигателя! Подняться! Залп!

Ронни Ворд, наш первый помощник, продолжает:

- Огонь второй аппарат. Пуск четвертый торпедный аппарат.

Он передает механикам приказы о всплытии, называя главные балластные цистерны по номерам, чтобы гарантировать ровный подъем лодки. После доклада о герметичности вентиляционных отверстий открываются главные балластные отверстия. К шуму воздуха, поступающего в цистерны под высоким давлением, добавились напоминающие пыхтение звуки из машинного отделения; для того чтобы избежать попадания воды в цилиндры, дизели постоянно продуваются.

Во время продувки цистерн главного балласта субмарина удерживается горизонтальными рулями до тех пор, пока вытесненная вода не даст лодке возможность преодолеть тяжесть лодки. Рулевые поворачивают горизонтальные рули на всплытие, и подлодка начинает движение вверх.

- Запустить правый дизель!

После того как начинает работать правый двигатель, требуется ясность мышления, чтобы в нужный момент открыть клапан, выпускающий выхлопы. Выхлопная труба еще находится на 20 футов ниже поверхности воды. Если ее открыть раньше, чем струя газа сможет противостоять воде, то двигатель окажется затопленным. Во время всплытия дизель работал, втягивая воздух изнутри до того момента, как открылись люки.

Непосредственно перед тем, как люки орудийной и боевой рубки показались над поверхностью воды, старший помощник засвистел в сигнальный свисток. Люки моментально открылись, и через них начали выбираться люди с боеприпасами и прицелами. Со стороны их деятельность могла показаться хаотичной, но в действительности каждое движение руки и каждый шаг отличались скрупулезной точностью. Каждый точно знал, что ему делать, и люди выходили именно в том порядке, который мог обеспечить одновременную работу всех систем.

С момента приказа о всплытии до свистка прошло полторы минуты; еще сорок пять секунд прошло от свистка до первого орудийного залпа.

Вода еще продувалась из балластных цистерн, а орудия уже заряжались. Для экономии времени казенная часть орудия оставалась открытой, что означало, что если противник обнаружит нас, то у него окажется сорок семь секунд с того момента, как он увидел всплывающую субмарину, до первого попавшего в него снаряда.

Я последним поднялся в боевую рубку, уже с трапа отдавая приказ запустить дизель левого борта. Лейтенант Блэкберн отвечал за орудия и уже стоял наверху. Сигнальщику Остину досталась, наверное, самая трудная обязанность: ни он, ни штурман Делвин не могли наблюдать за операцией, оба они имели зрение ястреба, и в их обязанности входило вглядываться в небо на противоположной от действий стороне и за кормой, чтобы убедиться в отсутствии самолетов и кораблей.

Тэллэми стрелял хорошо. Мы подошли на четверть румба и увидели, что орудие траулера находится в готовности, но скрыто мостиком, поэтому, чтобы открыть огонь, кораблю придется развернуться. Мы запустили двигатели на полную мощность, чтобы своим маневром не дать ему сделать это.

Прогремел первый выстрел; за одну только минуту в борт вооруженного траулера попало пятнадцать снарядов, и его команда еще не успела понять, что происходит. Все шло хорошо. Если удается открыть огонь сразу, еще до того, как противник успеет прийти в себя, то существует реальная возможность деморализовать его.

Сейчас траулер даже не пытался бороться, а повернулся в сторону берега, ища спасения, благо до него оставалось всего лишь несколько кабельтовых с подветренной стороны. Положение становилось рискованным, жертва уже почти ушла от нас. Но когда до берега оставалась всего лишь сотня ярдов, Тэллэми все-таки сделал свое дело. Он целился в ватерлинию и сумел нанести решающий удар в машинное отделение. Окутанное клубами пара, судно начало погружаться. Мы прекратили стрельбу. Я заметил, что на юге из-за горизонта показались мачты шхуны, и, прежде чем траулер исчез под водой, мы пошли к ней.