Борис Тесляров: От Карповки до Норвежского моря

Как и несколько предыдущих лет, новый 1982 год для меня и моих товарищей по работе начался со сборов в командировку на Север. Для многих из нас это была последняя командировка на опытный образец. Мы вышли на завершающий этап сдачи комплекса-Государственные испытания пятой и шестой подсистем, председателем комиссии по проведению которых был назначен командир дивизии, в которой тогда были лодки РТМ, контр-адмирал Волков. Думаю, что назначение председателем Госкомиссии командира дивизии подводных лодок было также отличительной особенностью нашего опытного образца. Это назначение накладывало на нас, сдатчиков комплекса, особую ответственность, т. к. председатель был самым непосредственным образом связан с боевыми службами лодок и его мнение не только о выполнении требований пунктов программы испытаний по пятой и шестой подсистемам, а и о практическом использовании всего комплекса имело большое значение для Флота. Ещё в прошлом году, сразу после ходовых испытаний, научно-техническое военное наблюдение, с нашим участием, начало готовить документы к Государственным испытаниям. Собравшись снова все вместе в Лице в первой декаде января, мы продолжили подготовку документов к госам с одновременным устранением замечаний предыдущего этапа. Особая нагрузка в это время была у руководителей работ по этим подсистемам Вишневецкого и Карманова, которым приходилось заниматься устранением замечаний и подготовкой подсистем к предстоящим испытаниям, а также участвовать в разработке документов для испытаний. Мы и наши военные были, практически, в прежнем составе. Вот только вместо Б. Клячко появился Ю. И. Волчков.

И в этом году возвращение в Лицу не обошлось без ожидавших нас сюрпризов. Во-первых нас покинул «Котлас» и вместо него у стацпричала стояла ПКЗ «Северная», на которой для нас была выделена 9 или 12-местная каюта на самой нижней палубе. Кроме нашей лодки, эта ПКЗ обслуживала ещё три серийные лодки проекта РТМ, которые к тому времени уже были в Лице. «Северная» предоставляла нам только рабочее помещение и не была уже тем надежным тылом, как «Котлас», на случай трудностей с гостиницей. Второй сюрприз заключался в том, что наша лодка получила имя собственное, которое оказывается было ей присвоено ещё в октябре или ноябре прошлого года. Но новая латунная табличка в ограждении рубки, на которой дополнительно к отлитому на ней обозначению «К-524» появилось гордое, емкое, звучное, легко произносимое и запоминающееся имя «60 лет шефства ВЛКСМ», была установлена только в первых числах января. (более неудобоваримое и труднопроизносимое имя было трудно придумать!).

Начиная с этого момента и до завершения Государственных испытаний 5-ой и 6-ой подсистем, мы работали в очень напряженном режиме при постоянном дефиците времени. Почти все субботы и воскресенья были рабочими днями, которые, как и будние, дни продолжались до позднего вечера. Параллельно с устранением замечаний предыдущего этапа велась проверка этих подсистем и уже ранее сданных первых четырех.

От М. В. Журковича я знал, что комдив Волков намерен не только принимать пятую и шестую, но и самым серьезным образом проверить функционирование всего комплекса в целом. А в серьезности и строгости нашего нового Председателя ни у кого не было никаких сомнений. И в этом мы смогли лишний раз убедиться ещё на берегу, когда Виктор Яковлевич провел первое пленарное заседание, посвященное организации испытаний и работе комиссии. После этого заседания стали известны сроки начала испытаний и предшествующего им наладочного выхода. Времени у нас оставалось совсем мало — в январе мы должны были успеть закончить все подготовительные работы и сделать двухсуточный наладочный выход. Иначе, как сказал Волков, испытания начнутся сразу без предварительной проверки. Особенно много ответственной работы было у Тани Кулагиной, которая перепрошивала программные кассеты ЦВС-VI, внося туда множество изменений, рожденных в головах наших программистов, и, конечно же, у Зархина с Селивановым. Им нужно было досконально проверить все точки соприкосновения нашей антенной системы с УПВ и окончательно подтвердить проверки совместным протоколом. Я употребил выражение антенная система, т. к., действительно, здесь имела место целая система, состоящая из собственно антенны, внутри которой были не только акустические приемники, но и электронные блоки (предварительные усилители и система частотного уплотнения); кабель троса; стабилизатора; токосъемника и устройства бесконтактного контроля положения антенны. И если шестерочники работали или на «Северной», или в прочном корпусе, то часть пятерочников, занятая с антенной, работала на открытом воздухе, а январь 82 года был в Лице морозным и очень ветреным. В один из таких морозно-ветреных дней мы чуть было не потеряли нашего заместителя Председателя Госкомиссии Михаила Васильевича Журковича. Это было буквально накануне наладочного выхода. Лодка стояла у стацпричала и М. В., решив посмотреть на последние приготовления внутри гондолы, находился на настиле правого борта седла. При очередном резком порыве ветра седло внезапно начало крениться направо в сторону открытой воды и если бы также внезапно не остановилось в весьма неустойчивом положении, то пришлось бы проводить спасательные работы «Человек за бортом», фактически. По всей видимости, тот же сильный ветер не позволил первоначально точно установить седло на гондолу.