Андрей Зорин - Появление героя. Из истории русской эмоциональной культуры конца XVIII – начала XIX века

Матвей Яковлевич Мудров, выпускник медицинского факультета Московского университета и друг семьи Тургеневых, ученик Рихтера, у которого лечился Андрей Иванович. Позднее учился с Александром Тургеневым и Андрем Кайсаровым в Геттингене (см.: АБТ: 277–279).

В публикации это письмо датировано 20 сентября / 8 октября (Марченко 1980: 21). Это, конечно, ошибка, поскольку даты по старому и новому стилю не совпадают. Возможны варианты: 26 сентября / 8 октября, 20 сентября / 2 октября и, наконец, 8/20 сентября.

«Come Abelard! for what hast though to dread? / The torch of Venus burns not for the dead; / Nature stands check’d Religion disapproves; / Ev’n thou art cold – yet Eloisa loves. / Ah hopeless lasting flames like those that burn / To light the dead, and warm th’unfruitful urn» (Pope 1964: 340–341).

«Love, free as air; at sight of human ties, / Spreads his light wings and in a moment flies» (Pope 1964: 325–326).

«Such, if there be, who loves so long so well; / Let him our sad, our tender story tell; / The well-sung woes will soothe my pensive ghost / He best can paint’em who shall feel’em most» (Pope 1964: 348–349).

Тургенев датировал свои записи в венском дневнике по обоим стилям. В дальнейшем, кроме специально оговоренных случаев, мы будем пользоваться старым стилем.

Шевалье Станислас-Жан де Буффлер (Boufflers; 1738–1815) – поэт и маршал Франции.

«Нетерпеливо желаю знать, какова Вигано в Waldmärchen (балет Поля Враницкого, 1796. – А.З.), дрожу за нее. Но любовь утешит ее во всех неудачах. <���…>, когда она с тобою, а там брат хоть трава не расти. Je vous charge de presenter l’homage à Mr. et à Mdme Vigano ainsi qu’à son amiable soeur… [Прошу передать привет господину и госпоже Вигано, как и его любезной сестре (фр.)] O мадам Giona! Как ты мила! (ОР РГБ. Ф. 41. Карт. 138. Ед. хр. 21. Л. 1 об., 2–2 об.).

Три письма Тургенева из Петербурга в Вену были опубликованы А. А. Сабуровым в томе «Письма Александра Тургенева Булгаковым» с ошибочной атрибуцией Александру Ивановичу Тургеневу и вытекающей из нее неверной датировкой 1805 годом, когда Александр Иванович вернулся в Россию из Геттингена (см.: Тургенев 1939: 49–54). Однако ни почерк, которым написаны письма, ни их содержание не позволяют сомневаться в авторстве Андрея Ивановича. К двум из трех этих писем к подписи «А. Тв.» прибавлено «Бобон» (ОР РГБ. Ф. 41. Карт. 138. Ед. хр. 11. Л. 6 об., 10 об.). Тургенев писал Кайсарову, что так его прозвали венские друзья (840: 18 об.). Еще одно письмо Андрея Тургенева Булгакову см.: ОР РГБ. Ф. 41. Карт. 138. Ед. хр. 21. Все письма цитируются по рукописи.

Редут – венский бал с особым регламентом, по которому дамы носят маски, а кавалеры нет. Первоначально проходил в редутных залах императорского дворца, потом переместился в оперу.

Неточная цитата из стихотворения Вольтера «Светский человек» («Le Mondaine», 1736).

В истории литературы более известна героиня романа Мари-Жан Риккобони «Письма мисс Фанни Батлер», благородная буржуазка, соблазненная и брошенная лордом. Написанный в форме писем оставленной женщины к своему любовнику, этот роман продолжает традицию, созданную Гийерагом и Поупом (cм.: Вачева 2006; Stewart 1976). Свидетельств знакомства Андрея Тургенева с этим произведением у нас нет.

О противопоставлении в романе небесной любви Франциски и демонической страсти Лауретты см.: Kluckhohn 1931: 218. Обе героини становятся в итоге жертвами своих чувств.

Каким образом тенору удалось «отвергнуть» баронессу, сказать невозможно, семантика этих дружеских шуток уже не поддается реконструкции. Возможно, «оставивший» ее Фридрих-Вильгельм – это герцог Брауншвейг-Вольфенбюттельский, женившийся 1 ноября 1802 года на Марии Баденской, сестре российской императрицы Елизаветы Алексеевны. Отметим также, что в записке говорится о «княжне», которая может завладеть вниманием Александра Булгакова. В своих письмах ему из Вены Григорий Гагарин отвечает на вопросы корреспондента о княгине Гессе и ее дочери (ОР РГБ. Ф. 41. Карт. 70. Ед. хр. 14. Л. 14).

Ни тот ни другой не были связаны с Тиролем, но, как уже говорилось выше, это обстоятельство не представляется существенным.

В своих воспоминаниях Рибопьер писал: «В 1803 году старшая сестра моя, Елисавета Ивановна, вышла замуж за Александра Александровича Полянскаго, сына столь известной графини Елисаветы Романовны Воронцовой. Матушка хотела, чтобы я был на сватьбе. Я поскакал курьером. При выезде из Кракова, в 26 градусный мороз с страшною метелью, меня вывалили из саней. Я расшибся, заболел и принужден был семь недель жить в Кракове, на попечении семейства Чарторыжских, которые ходили за мною как родные» (Рибопьер 1877: 500).