Сергей Миров - Это «Секрет»? Игра в «Битлз»

Мы снова в купе. Наезд на лицо Алексея Мурашова, расфокус.

Мы видим кадры того же вечера, но уже в номере гостиницы, где Алексей уютно расположился на диване, а вокруг него хлопочет парочка таких же поклонниц с восторженно-покорными выражениями лиц…

Мы опять в купе. Камера отъезжает от окна с коренастыми всадницами и останавливается на лице Андрея, почти совсем равнодушно произносящего:

МУРА: Забл, а ты слышал, что есть такие люди… го… гомосексуалы? На Западе их еще геями называют. Слышал?

ЗАБЛ: Д… да! Читал…

МУРА: И солист «Квинов», Фредди Меркюри, даже открыто признался, что он принадлежит к этой категории!

ЗАБЛ: Мик Джаггер и Дэвид Боуи, между прочим, тоже бисексуальны!

МУРА: Ага. И Джордж Майкл, кстати – тоже, на всю катушку. И рыжий солист из Simply Red, все время забываю его фамилию.

ЗАБЛ: – А знаешь, есть такая команда Village People? Так они – все.

МУРА: Это не рок-н-ролл, а диско. Диско не считается. Тогда уж Frankie Goes to Hollywood, там, говорят, та же история.

ЗАБЛ: Ну, про Чайковского я уже и не говорю…

МУРА: Про кого? A-а… и не надо. Но, между прочим, я читал, что даже у Брайана Эпстайна что-то там было с Джоном Ленноном!

ЗАБЛ: Ну, да…

МУРА: И вообще, я считаю, что настоящий мужчина должен в этой жизни познать все.

ЗАБЛ: Хм… Ну, может, ты и прав.

МУРА: Мы же друзья с тобой? Как битлы?

ЗАБЛ: О чем ты говоришь, брат! Конечно!

МУРА: Мы же должны друг другу помогать в трудные минуты?

ЗАБЛ: А как же иначе-то?..

План купе уходит в расфокус, на экране возникает уютная московская квартира, мы видим, как наших героев гостеприимно принимает их старый друг Сергей Миров, раскрыв рот слушая детали этого «роуд-муви» и не веря своим ушам.

Крупный план Мирова.

МИРОВ: Стоп, стоп. Прощу прощения, но, насколько я помню технологию процесса, первое, что необходимо в этом случае, это – добиться эрекции, хотя бы односторонней!

Быстрая панорама на Заблудовского и Мурашова с отъездом камеры:

ЗАБЛ: Вот! Именно! Этого-то как раз ни у кого из нас не получилось!

МУРА: Ну – за здоровье хозяина дома!

Фанфары, титры, затемнение и надпись «The End». Через секунду она отодвигается в сторону, и в кадре снова появляется Мура с укоризненным выражением лица, произносящий прямо в камеру:

МУРА: Миров, ты все перепутал! Это не я, а Забл предлагал!

Мой голос за кадром: Ну, ладно, поменяю.

Муру в кадре отодвигает Забл:

ЗАБЛ: Все так и было, правильно, Сережа, ты ничего не перепутал. Инициатива в отношении сексуальных экспериментов исходила не от меня, а от Леши, а я хоть и был готов помочь брату, но ничего не смог поделать со своим организмом. Тем более, что для себя я таки решил этот острый вопрос при помощи проводницы!

Мой голос за кадром: Хорошо, я не буду менять.

На экране – быстрая перемотка пленки назад, перепалка из которой слышны голоса: «– Поменяй! – Оставь! – Поменяй! – Оставь!»

После этого на экране снова появляется надпись: Ну, теперь-то «The End?» Через паузу вопросительный знак начинает дергаться, тужиться, и превращается в восклицательный: «The End!»

Выезд в Италию был первым для советских мальчиков рывком за пределы железного занавеса, и характерна реплика Макса, сказанная им в момент, когда самолет коснулся колесами итальянской земли:

– Ну, что ж… До свидания, дорогие товарищи, и здравствуйте, господа!

На рок-фестиваль в итальянском городе Мельпиньяно выехала целая делегация от Ленинградского рок-клуба. Среди всех названий мутно сияли звезды «Телевизора» и «Странных Игр», презрительно именовавшие «Секрет» голимой попсой, ведь наши герои откровенно выделялись из общей массы рокеров своей мелодичностью, аккуратностью и подчеркнутым позитивом, что впоследствии и было отражено музыкальными критиками в газетных и журнальных обозрениях.

При желании, конечно, можно было называть это и фурором, но ответ намой прямой вопрос, как их там принимали, был на удивление честным.

Макс:

– Принимали нас странно. Никто вообще не мог понять, зачем мы туда приехали и пытаемся играть рок-н-ролл.

При этом повадки записных звезд проявлялись довольно отчетливо: Фома уже в аэропорту Фьюмичино, вдохновленный прилетной пресс-конференцией, демонстративно игнорировал все предупреждения, отпечатанные на разных языках крупными буквами, и даже начал дергать дверцу полицейского автомобиля, что перепугало всех: с карабинерами шутки плохи.