П. Курочкин - Курс — пылающий лес. Партизанскими тропами

повесили, как только вошли в наше село. А он теперь за главу семьи, на его иждивении мать и

две сестренки.

- Значит, кончило сь твое детство, - горько сказал Сычев. - Я тебе обещаю отомстить за

твоего отца.

Но Федя ничего не хотел слушать, требовал свое.

- Товарищ командир, - вскричал он, - пусть они дадут и мне! Ну, не даете так, то

поменяйте. - И он вынул из-за пазухи маленький вороненый пистолет, такие называют

"дамскими". - Возьмите это, а мне винтовку, она дальше бьет.

- О, да ты, я вижу, не дремал. Где ж ты раздобыл эту штуку?

- За Березиной, там, где был большой бой, гитлеряку нашел в канаве. Сам убитый, а

пистолет в руке держит, гад!

- Сколько тебе лет?

- Четырнадцать.

Пулеметная очередь, раздавшаяся на месте нашей недавней стычки с фашистами,

оборвала наш разговор.

- Могут прочесать лес, - предположил рассудительный Евсеев. - Надо уходить, о собенно

вам, - кивнул он на деревенских.

- Нет, им теперь отрываться от нас опасно, - заметил Баранов, - мы одной ниточкой

повязаны. Если немцы пустят собаку, она возьмет сперва наш след, а потом и тех, кому мы

передали оружие.

Пришло сь задуматься.

- Как же нам быть? - спро сил Савчук. - Выходит, я тех собак сам приведу до своего дома.

- Всем уходить за Березину, чтобы оборвать след, - ответил Баранов.

- Да у нас тут есть небольшая речушка. По ней мы в свой лес можем уплыть, - сказал

Савчук, видимо, боясь удаляться от дома. - Там и лодка у меня стоит. Может, и вы пойдете

вместе с нами? Был бы командир, отряд организовали бы.

- Нет, мы пойдем на во сток, за Березину. Надо подальше уйти, чтоб не навлечь на село

новой беды, - сказал я, и мои товарищи согласились.

- Ну, то вы себе идите через тот со снячок прямо до берега Березины, указал путь

Савчук. - А мы повернем направо, переберемся через Гнилую речку и вернемся в село с другой

стороны.

Мы расставались как давние друзья, как родные. Что будет с этими людьми? Встретимся

ли когда-нибудь?..

Мы не одиноки

Утром мы наткнулись в лесу на шалаш из еловых веток. Осторожно о смотревшись,

подошли к нему и заглянули. Никого. Шалаш большой, пол устлан еловыми ветками. В углу

на охапке сена - недоплетенная корзинка и заготовленные для нее прутья. Леонид показал

кожуру от картошки:

- Свеженькая. Нисколько не присохла. Так что мы помешали человеку обедать.

- Предлагаю расположиться в этом уютном жилье, но выставить по сты, сказал я.

- Правильно, командир, - поддержал меня Баранов. - Я дежурю первым. Хочется

высмотреть хозяев шалаша.

За ночь хозяева не появились, и мы отправились в сторону деревни, надеясь кого-то

увидеть на дороге и поговорить.

И тут нам повезло. Только вышли из леса, увидели, что люди копают картошку.

Картофельное поле тянуло сь до самой деревни. Но, видимо, оно было разделено на делянки.

Люди работали семьями на своих участках. Ближе всех к нам были трое - мужчина, женщина

и девушка. К ним можно было подойти по кустарнику так, чтобы нас не увидели другие. Я

пошел вдвоем с Иваном. В заро слях трех-четырехлетнего березнячка наткнулись на ямку, до

половины заполненную картошкой. Значит, люди выкапывали и сразу ссыпали урожай в яму.

- У нас тоже так зимует картошка, - сказал Иван, чтобы обратить на себя внимание

увлеченной работой семьи и не испугать внезапным появлением.

Нас заметили. Все трое разом подняли головы, по смотрели на нас. Ответив на наше

приветствие, женщины продолжали работать, а мужчина направился к нам, пояснив своим:

- Покурю, поговорю с людьми.

Это был болезненно худой мужчина лет тридцати пяти. Из-под реденьких светло-русых

бровей на нас смотрели умные, пытливые глаза. Подойдя к нам, он каждому пожал руку.

Пальцы у него были жесткие от работы, черные, потрескавшиеся.

- Военные люди, а подходите так робко, о сторожно, - заметил он, - у нас немцев нету.

Чего им в такой глухомани делать? Скот почти весь забрали сразу. Да и хлебушко подмели.

Вот теперь, если бульбы удастся сохранить хоть немножко, - он кивнул на яму, - то только и

наше.

- А не рано ли копать картошку?

- Да, она еще растет. Но что же делать? - развел руками мужик. - Люди решили спрятать,

пока и ее не увезли в Германию. А кому хочется кормить гитлеровцев?..

Он сел на кучу земли возле ямы и нам предложил сесть, чтобы не видели другие.

- Крисковец моя фамилия, Сергей Филиппович, - попро сту назвался он, не понуждая нас к

ответному знакомству. - Был я бригадиром в колхозе. Председателя сельсовета и нашего,