П. Курочкин: Курс — пылающий лес. Партизанскими тропами

«Надо поскорей уносить отсюда ноги», — подумал Борисенко.

Двое бойцов, оказавшихся поблизости, стали запускать мотор. Но как они ни проворачивали винт, [24] двигатель не запускался. Тем временем к первому «юнкерсу» присоединился второй. Засвистели бомбы.

Все-таки мотор завелся, и Борисенко взлетел, намереваясь приземлиться в другом месте и там переждать бомбежку. При посадке на крохотную площадку возле фруктового сада самолет налетел на пенек и встал на нос. Борисенко вылез из кабины, поставил машину, увидел, что отломился конец лопасти винта. Конечно, такой винт при работе мотора растрясет всю машину. Что делать? Решил найти пилу, отпилить другой конец винта и, сбалансировав таким манером, попытаться взлететь. Мысль, само собой, была дерзкая, нарушала все законы аэродинамики, однако вселяла надежду.

Так он и сделал. К этому времени его нашел офицер связи, помог развернуть машину, запустить мотор. Начали разбег. Двигатель работал на всем газу и раскручивал безобразный на вид винт, но тяги не хватало. Мотор, казалось, вот-вот разлетится на куски. И все же самолет каким-то чудом оторвался от земли и дотащился до своего аэродрома.

Таким находчивым был Сергей Борисенко.

Однако приземлиться у Марго Сергею не удалось. Он долетел до площадки, о которой сообщали партизаны, но не обнаружил никаких сигналов. Кружил минут пятнадцать, ждал условных костров и ракет, но внизу будто все вымерло. Тогда он полетел в соседний район в бригаду, где уже не раз бывал. Там тоже нуждались в боеприпасах. Без большого труда вышел на знакомую площадку. Партизаны, услышав рокот его самолета, сразу разожгли костры. Груз пошел вниз...

Вернувшись, Борисенко доложил Седляревичу, что площадку Марго не нашел и тюки с боеприпасами сбросил в соседний отряд. Так что открытие аэропорта не состоялось.

Почему же Марго не подготовился к приему самолета? Судя по радиограмме, площадка и костры были приготовлены, а Борисенко ошибиться не мог, так как была лунная ночь и хорошо просматривались с воздуха все характерные ориентиры.

Через некоторое время Сергей Борисенко вылетел уже не один. Следом поднялись летчики Колобков, Савин и Козлов.

Обнаружив условные сигналы, Борисенко произвел [25] посадку на каких-то болотистых кочках. К нему подбежали партизаны. Первым делом Сергей обругал их за то, что они выбрали такую плохую площадку, а потом спросил, почему не встретили в прошлый раз, когда он долго кружил над ними, ожидая сигналов. Партизаны ответили, что в ту ночь они вели бой с карателями, вынуждены были отступить от площадки, но потом отогнали фашистов и вернули свой «аэродром».

Не успел Борисенко отрулить в сторону, как на эту же площадку опустился самолет Колобкова. После небольшой пробежки машина вдруг встала на нос.

— Да вы что! Мои самолеты собрались гробить? Где у вас командир? — закричал Борисенко на партизан.

Тут подошел к нему бородатый человек и, протянув руку, сказал:

— Я командир.

— Марго?

— Он самый.

— Почему же вы такую площадку приготовили? Смотрите, что делается! — Сергей ткнул кулаком в сторону уткнувшегося в болото самолета, из которого с трудом выбирался Колобков.

Марго был в полной растерянности.

Внезапно на небольшой высоте промчался двухмоторный самолет с выключенными бортовыми огнями. По звуку моторов Борисенко определил, что это была вражеская машина, и закричал, чтобы немедленно тушили костры.

Партизаны быстро забросали огонь. Однако самолет бомбить и обстреливать площадку не стал. Видно, у него было мало горючего и он спешил на свой «моргунок» — так мы звали световые маяки на немецких аэродромах.

— Все-таки объясните, в чем наша вина? — спросил Марго, когда Борисенко немного успокоился. — Мы же специально разложили костры на болоте, чтобы вы их видели и здесь не садились. Ровная площадка-то рядом!

— Ничего вы не понимаете в авиации... Летчик же не филин, он не видит ночью! Мы ориентируемся на костры и впритык к ним садимся. Костры нужно разжигать на посадочной полосе!

— Да, вы правы, — согласился Марго. — Я в авиации не специалист. Теперь вижу, что сделали большую глупость, обозначив кострами болото. [27]

Тем временем начало светать. Надо было вытаскивать покалеченный самолет из воды. У него сломался винт и порвались плоскости. С минуту на минуту должны были подлететь Козлов и Савин.

Пока партизаны тащили из болота машину Колобкова, послышался рокот По-2. Но Борисенко приказал костров не зажигать, поскольку немецкий бомбардировщик мог засечь партизанскую площадку и в любой момент нагрянуть уже с бомбами. Покружив, Козлов и Савин улетели на запасные площадки.