Николай Басовитый - Море и берег

На митинг, посвященный проводам флотилии, собрались рабочие завода «Теплоход», прибыли представители Нижегородского губкома партии, военного комиссариата. Они желали нам боевых успехов в борьбе за Советскую власть. От имени моряков выступил Маркин. К тому [171] времени мы все уже хорошо знали его, у нас на «Сереже» он бывал несколько раз. Комиссар флотилии поблагодарил рабочих за то, что они так быстро отремонтировали и вооружили пароходы.

Затем, обращаясь уже к морякам, он сказал:

- Мы идем воевать с врагами Советской республики, и, если погибнем в боях, нас не забудет Советская власть!

В ответ раздались громкие крики «ура».

Снялись со швартовов. «Сережу» взял на буксир в недавнем прошлом пароход, а ныне боевой корабль «Ваня». Двигались медленно - маловато было у «Вани» силенок, чтобы тянуть наш «дредноут». Однако нам повезло - в Звениговском затоне мы обнаружили вполне исправный буксирный двухтрубный пароход «Мария» с почти полным штатом команды. Маркин приказал взять пароход для флотилии. «Мария» гораздо легче потянула «Сережу» по извилистому речному фарватеру.

В пути мы произвели отстрел орудий, то есть опробовали их действие. Надо было убедиться в надежности крепления орудий, в прочности корпуса баржи. Залпы «соток» звучали очень громко, гулко отдаваясь в металлической коробке «Сережи». Весь наш плавучий форт сильно содрогался при этом, палуба кое-где выгибалась. Но в общем корпус баржи испытание выдержал.

Двигаясь вниз по течению Волги, флотилия 21 августа прибыла к городу Свияжск. Здесь и был фронт. Фланги двух наших сухопутных армий упирались в реку с обоих ее берегов. И флотилия не только прикрыла эти фланги, но и стала связующим звеном между армиями.

Уже на второй день по прибытии в Свияжск произошла схватка с кораблями противника. Их обнаружил катер «Олень», вышедший в разведку вниз по реке. Он первый и завязал бой. Его поддержали корабли «Ольга», «Лев» и орудия нашей баржи. Мы дали понять неприятелю, что ему теперь не придется безраздельно хозяйничать на Волге.

Получая задание на обстрел той или иной цели, мы следовали на буксире вниз по течению до исходной точки. Здесь наш водитель пароход «Мария» поворачивал на обратный курс и, не отдавая буксира, ложился в дрейф. Баржа тоже разворачивалась и двигалась по течению кормой вперед. С помощью руля мы направляли ее к берегу [172] и закрепляли тросами за ближайшее дерево. Получалась стационарная позиция, с которой можно было вести огонь, пользуясь заранее рассчитанными данными. Если стреляли по невидимым целям, договаривались о корректировке огня с армейскими артиллеристами.

Обычно после наших первых залпов белые отвечали огнем береговых батарей и кораблей. Когда не удавалось подавить их и снаряды падали в опасной близости от баржи, быстро отдавали швартовы и сигналили буксиру, чтобы тот давал ход. Так как и «Сережа» и «Мария» были уже повернуты на обратный курс, это позволяло нам быстро сменить позицию или уйти за пределы дальности огня противника. Такой тактики на флоте обычно придерживаются при набеговых действиях, когда корабли внезапно появляются у берегов неприятеля, совершают огневой налет и немедленно отходят…

Нередко, спустившись вниз по течению, мы высаживали на берег разведывательную группу. Пользуясь отсутствием сплошного фронта, разведчики могли уходить довольно далеко в сторону Казани, следя за передвижением кораблей белых и засекая вражеские огневые позиции. По моей просьбе меня каждый раз включали в такую группу.

Форт «Сережа» вследствие своей ограниченной маневренности в первые дни боевых действий не рисковал спускаться слишком далеко вниз по Волге. А другие суда флотилии смело совершали глубокие рейды, тревожа корабли белых.

Очередной рейд наши суда совершили 26 августа. Они встретили корабли противника, навязали им бой, а затем начали отходить, как бы признавая превосходство белых. Это был заранее рассчитанный маневр. Корабли белогвардейской флотилии ринулись в погоню. За одним из поворотов реки они попали под огонь нашей баржи, которая по плану «операции» должна была здесь встретить врага. Сюрприз пришелся ему не по вкусу. Радостно было видеть, как преследователи на всех парах удирали обратно.

Короткие боевые стычки, проходившие с переменным успехом, не меняли общего положения на фронте. Действовать как-то иначе мы пока не могли - белогвардейская флотилия была сильнее нашей. Но вот 27 августа в район Свияжского моста подошли балтийские [173] миноносцы. Мы с завистью смотрели, как эти легкие и стройные корабли разворачивались и становились на якоря. Их было три: «Прочный», «Прыткий», «Ретивый» (еще один миноносец - «Поражающий» остался в Нижнем Новгороде на ремонте). Солидное пополнение!