Виктор Митрошенков - Земля под небом

Ошеломленный случившимся, Шальнов замер.

В кабинет директора совхоза сбежались люди, обеспокоенные близким взрывом.

— Срочно направить к месту падения трактор! Соедините меня немедленно с Москвой! Вызов экстренный!.. Лыжников к месту падения.

Директор совхоза Иванов звонил, отвечал на звонки, волновался. Иванов надеялся, что люди успеют помочь, и действовал быстро.

Над деревней на небольшой высоте пролетели вертолеты. Иванов удовлетворенно вздохнул: значит, уже знают. Вертолеты шли низко, вели поиск. Вскоре район катастрофы оцепили. Люди, вооруженные совковыми лопатами, начали раскопки. На брезент складывали каждый найденный агрегат, даже малейшие детали от разбившегося самолета. Специалисты различных служб размещались на строго отведенных для них местах.

Стало холодно. Подул резкий ветер, все работали молча, сосредоточенно. Иногда собирались в кружок перекурить. Тихо говорили о Юрии Алексеевиче. Говорить было тяжело.

…Руководитель подготовки советских космонавтов Николай Петрович Каманин в этот день рано приехал на работу, чтобы сосредоточиться, подумать в кабинетной тиши над задачами дня. В общем-то день ушедший похож на день приходящий. Легче не бывает. Вчера он решал или участвовал в разрешении не менее важных вопросов.

Вчера, например, он был взволнован неожиданным и сердечным признанием Главного маршала авиации Константина Андреевича Вершинина: «Я много учился у вас, Николай Петрович, и многим вам обязан».

Константин Андреевич явно переоценивал роль Каманина в собственной жизни, но Николай Петрович не отреагировал на этот, как ему показалось, незаслуженный комплимент и только ночью почему-то разволновался и долго не мог уснуть.

Нынешнего дня ждали все: после контрольного проверочного полета с Владимиром Сергеевичем Серегиным Гагарин вылетит самостоятельно. Если позволит погода, он совершит на самолете МиГ-17 два самостоятельных полета.

Каманин хорошо знал уровень личной профессиональной подготовки Гагарина и был совершенно спокоен за результаты первых, после долгого перерыва, его самостоятельных полетов. Накануне он лично проверил подготовку Юрия Алексеевича.

Шло время, начались мероприятия, на которых надлежало Каманину быть, а он все сидел в кабинете и напряженно-выжидательно посматривал на телефоны. Они молчали. Потом зазвонил один телефон: Николай Федорович Кузнецов сообщил, что Гагарин с Серегиным в десять часов девятнадцать минут взлетели на самолете УТИ-МиГ-15 бис.

Теперь, когда начался летный день и Юрий Алексеевич находился в воздухе, следовало бы заняться другим делом, но Каманин ждал сообщения с аэродрома. Оно пришло в десять часов тридцать две минуты: потеряна связь с самолетом Гагарина, пропала отметка самолета на локаторе индикатора кругового обзора.

Сообщение тревожное, предостерегающее, но оно не вызвало у опытного авиатора, человека, прошедшего большую жизненную школу, особого волнения. В жизни Н. П. Каманина бывали случаи, когда ему приходилось переживать подобные ситуации. Летчики, как правило, принимали грамотные решения и действовали уверенно и спокойно. Они или садились на вынужденную посадку, или, если их жизни угрожала опасность, катапультировались.

Серегин, в опыте и зрелости которого Николай Петрович не сомневался, непременно примет правильное решение. Каким оно может быть?

Как бы достаточно хорошо Земля ни знала положения на борту самолета, лучшая информированность всегда у летчика.

— Продолжайте запрашивать, — сказал Николай Петрович, — попытайтесь выйти с ними на связь. Я немедленно выезжаю к вам.

Даже в машине, несущейся с бешеной скоростью по улицам столицы, Каманин обдумывал самые различные варианты, сложившиеся в воздухе, утешительно думал о многообразии действия экипажа в самых неблагоприятных условиях и не ощущал роковой тревоги.

На командном пункте, куда прибыл Николай Петрович, его встретил генерал Кузнецов и кратко проинформировал о ситуации:

— Полеты временно приостановил. В район зоны полета направил два самолета Ил-14 и четыре вертолета Ми-4. Пока ничего обнаружить не удалось…

— Синоптика!

Николай Федорович тотчас вызвал синоптика.

— В зоне поиска, а он ведется в квадрате Киржач, Покров, Москва, погода соответствует времени года. Часто проглядывает солнце, видимость хорошая…

— В каких погодных условиях проходил полет Гагарина? — строго спросил Николай Петрович, все еще отказываясь верить в возможную катастрофу.