Виктор Митрошенков - Земля под небом

19 мая.Принял участие в большом празднике советской пионерии, который состоялся на Красной площади столицы. Поднялся на трибуну, сердечно поприветствовал ветеранов партии и участников Великой Отечественной войны, приглашенных на трибуну Мавзолея В. И. Ленина, поздравил секретарей ЦК и МГК ВЛКСМ с праздником детворы, подписал несколько открыток для вожаков пионерского движения.

26 мая.Присутствовал на заседании Правительственной комиссии. С основным докладом выступил Н. П. Каманин, в котором он проанализировал причины отказа парашютной системы космического корабля «Союз».

Гагарин сделал сообщение о работе своей подкомиссии.

31 мая.Встречал сотрудников КБ, прибывших в ЦПК для ознакомления с работой новых тренажеров.

В процессе обсуждения достоинств и недостатков тренажеров мнения разделились. Гагарину пришлось выступать дважды, отстаивая позиции космонавтов.

Сотрудники КБ поддержали Юрия Гагарина и Алексея Леонова и обещали постараться выполнить требования космонавтов.

2 июня.Выступал на вечере «О доблести, о подвигах; о славе», который состоялся в Центральном Доме работников искусств. После концерта молодых артистов эстрады поднялся на сцену, поздравил артистов с успехом и пожелал им новых творческих удач.

6 июня.Занимался в академии.

В перерыве позвонил директору издательства «Молодая гвардия» и условился о встрече.

В установленное время Гагарин приехал в издательство. Прежде чем выслушать гостя, директор, нарушив правила гостеприимства, предложил Гагарину принять участие в семинаре молодых писателей, который будет проходить в июле. Все его участники поедут в Вешенскую к Михаилу Александровичу Шолохову.

Идея показалась заманчивой и немного авантюрной. Однако до совещания ли Гагарину при такой гигантской загруженности? Гагарин говорил, что ни один из своих отпусков он не сумел догулять до конца, ни одного выходного дня он не провел по личному плану.

Да и Юрий Алексеевич скромно оценивал свою роль в этом совещании, даже несколько раз переспросил: «А удобно ли это? Правомерно ли это?»

— А когда состоялся мой полет, — сказал Гагарин, — кажется, на второй день, тринадцатого апреля, Михаил Александрович прислал телеграмму: «Вот это да!.. И тут уж больше ничего не скажешь, немея от восхищения и гордости перед фантастическим успехом родной отечественной науки».

И опять сомнения: «Удобно ли? Просто так ведь к нему не поедешь, надо почитать книги».

— И все-таки можно сообщить Михаилу Александровичу о вашем согласии? — спрашивал директор.

Гагарин поднял руку, потрепал себя за правое ухо и, решившись, сказал:

— Да, можно. Я согласую свою поездку с начальством, — Юрий Алексеевич встал, подошел к окну и долго смотрел на трамвай, почему-то стоявший на путях. Когда трамвай тронулся, Гагарин повернулся и продолжал: — Отпустят, три-четыре дня срок невелик.

Прощаясь, Юрий Алексеевич еще раз сказал:

— Я сообщу о своих возможностях…

10 июня.Н. П. Каманин одобрил поездку Гагарина в Вешенскую.

13 июня.Семинар молодых писателей начал работу в Москве. Состоялись беседы с ведущими писателями страны, с секретарями ЦК ВЛКСМ.

Затем писатели посетили города Волгоград и Ростов-на-Дону. В Ростове к группе молодых писателей присоединились работники ЦК ВЛКСМ и издательства «Молодая гвардия». С ними вместе в станицу Вешенскую летел и летчик-космонавт СССР Юрий Гагарин. Он со всеми перезнакомился, подавая руку незнакомому человеку, неизменно тихо рекомендовался: «Гагарин, Юрий», — и улыбался. Откровенная улыбка сокращала путь к сердцу каждого собеседника. В поведении Гагарина не было ничего от личности, избалованной славой, поклонением, он был скромен, мягок, заботлив. За Гагариным следовала его необъятная слава, которая могла толкать к вседозволенности, но Юре было все это чуждо. Он беспрекословно подчинялся распорядку дня, участвовал во всех мероприятиях, которые предполагала программа.

В самолете и пассажиры и экипаж, узнав Гагарина, устремились к нему. Оттесненный от группы, он оказался в центре внимания. Спустя несколько минут, когда в салоне воцарилось относительное спокойствие, Юрий Алексеевич подсел к одному из сотрудников издательства.

— Мне бы хотелось выступить не только в роли пропагандиста, — сказал он серьезно. — Но и почитать свои стихи. Я пишу, правда, мало…

Вот как! Гагарин литератор, а они… кажется, предусмотрели все, но что Юрий Алексеевич пишет стихи — никто не знал.