Наталья Горбачева - «Вся моя жизнь как на ладони». История бывшего заключённого

С апреля 1998 по август 2000 года я отбывал срок в лагере в Кунгуре. Работал на промзоне в литейном цеху – там отливали из металла запчасти для автомобилей, для памятников. Для себя отливали гантели, занимались ими ради какого-то психологического удовлетворения. Результаты тренировок были нулевыми: на одной капусте с водой далеко не уедешь. Если завозили картошку, то месяца два-три ели картошку с водой; про перловку с червями шутили что, мол, это каша с мясом.

В один из дней к концу смены мы с напарником разговорились о том, чем можно заниматься на свободе, как жить. Думали, как заработать много денег, мечтали о каких-то богатствах, о дорогих вещах. За полчаса до выхода с промзоны мы разошлись по своим делам, на улице было темно, вокруг единственного фонаря на площадке сновали летучие мыши. Я присел на бетонную плиту, молился шёпотом о людях, которые здесь находятся, о родных. Но после того разговора меня стали одолевать мысли о каких-то делах, заботах на воле, о том, где можно быстро заработать. Эти мысли отвлекали от молитвы, невозможно было сосредоточиться. Вдруг вижу: рядом со мной лежит кем-то оставленный Новый Завет. Я взял книгу с мыслью: что сейчас прочту, то пусть и будет Божьей волей обо мне. Не глядя открыл страницу и прочёл: Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе [2]. Как только я прочёл эти строки, сразу же почувствовал огромное облегчение, вся суета из головы и сердца мгновенно исчезла и появилось мощное ощущение присутствия Бога…

После освобождения я приехал домой к матери, какое-то время осматривался, кто чем занимается, прикидывал, чем самому заняться. Сначала устроился на работу по монтажу котельных, потом работал на пилораме в лесу, после – в кафе охранником. Но всё это было не моё. Поскольку дома ничего не держало, я поехал к одному знакомому в Лодейнопольский район. Знакомого не нашёл, остался ночевать на вокзале в Лодейном Поле. Я посмотрел расписание поездов и автобусов и увидел название деревни Свирское. Узнал у местных, что там Александро-Свирский монастырь. С утра уточнил направление, сказали, что тут пешком можно дойти, километров семь всего, но оказалось – раза в три больше.

Я шёл с молитвой, и будто Сам Господь держал меня за руку и вёл, чтобы я мог исполнить свой обет потрудиться там. Пройдя почти полпути, я увидел, как от поста ГАИ стартует «Газель». Я спросил у гаишника: «Свирское в том направлении?» Он ответил: «Да, а ты в монастырь?» Я кивнул, и гаишник тут же остановил отъезжающую «Газель», посадил меня туда. За рулём был водитель в монашеской одежде. Разговорились. Я сказал, что сидел в тюрьме, рассказал про то, как читал житие Александра Свирского, как молились об обретении мощей преподобного, о человеке, который попал в тюрьму и рассказал мне о монастыре и его настоятеле, о том, как я оказался в Лодейном Поле и вот пошёл пешком в монастырь… Когда мы добрались до места, я увидел, что моему водителю все кланяются. Я спрашиваю: «А где настоятель?», а люди вокруг мне отвечают: «Так вот же, вот он заходит в корпус». Тут я понял, что меня вёз сам настоятель Александро-Свирского монастыря отец Лукиан.

Я работал там полгода, за это время отец Лукиан три раза подходил ко мне и предлагал остаться в монастыре. Но всё-таки мир тянул меня, и я поехал домой, пообещав, что буду заниматься только честной работой. Оказалось, это не так просто, мне часто предлагали заработок далеко не самый честный и правильный. В конце концов я решил опять увидеть отца Лукиана и благословиться на любую работу в миру, которую бы он мне посоветовал. Я решил ехать в Александро-Свирский монастырь через Петербург. Пока ехал, повстречал бывшую одноклассницу Ольгу, с которой учился в первом классе, завязалась беседа. Мы общались, будто знали друг друга всю жизнь. Когда расстались, я ещё долго вспоминал о ней и думал: мне б такую жену, как она. Но это казалось мне неосуществимым.

В монастыре мне сказали, что искать отца Лукиана лучше в Петербурге, в храме Веры, Надежды и Любови. Оказалось, батюшка помимо Свирского монастыря окормлял ещё несколько приходов. Я сразу же поехал туда. Там мне сообщили, что отец Лукиан только что уехал и мне лучше ехать в Покровский Тервенический монастырь и там потрудиться, дожидаясь настоятеля. Я так и сделал, приехал туда, рассказал, что хочу потрудиться. Меня благословили на это. Природа в Тервеничах сказочная, озеро святое и рядом с озером – часовня на месте явления Пресвятой Богородицы. Распорядок был, как и во всех монастырях: утром молитвенное правило, послушания, трапеза, потом опять послушания, вечером трапеза. По выходным и в праздники – служба, Исповедь, Причастие. Я молился о родных, о друзьях, обо всех православных христианах. Об Ольге думал – как она, всё ли у неё хорошо. Просил Господа, чтобы, если возможно, она стала моей женой.