Алекс Бертран Громов - Сталин и Берия. Секретные архивы Кремля. Оболганные герои или исчадия ада?

В декабре 1925 года в Советском Союзе состоялась торжественная премьера картины «Броненосец „Потемкин“». Фильм, снятый режиссером С. Эйзенштейном, рассказывал о революционных событиях, которые произошли на этом военном корабле в июне 1905 года. На самом деле киноверсия не выдерживает никакой беспристрастной критики историков, что, впрочем, стало достоянием гласности только в годы перестройки. Не случайно в архиве отечественного ВМФ отсутствуют следственные материалы о восстании на «Потемкине», хотя в изобилии имеются документы о мятеже на крейсере «Очаков» и восстании в Свеаборге и Кронштадте. Кто и когда изъял материалы расследования «потемкинского дела» – до сих пор неизвестно. Но как бы там ни было, восстание на «Потемкине» стало символом русской революции.

Фильм с успехом демонстрировался не только в СССР, но и в Германии и других странах.

21 ноября 1931 года Сталин направил американскому писателю Э. Синклеру телеграмму, в которой шла речь о знаменитом кинорежиссере С. М. Эйзенштейне, который, по словам советского вождя, «потерял доверие его товарищей в Советском Союзе. Его считают дезертиром, который порвал со своей страной. Боюсь, люди здесь вскоре потеряют к нему интерес». Эйзенштейн с одобрения Сталина уехал в творческую командировку в Америку для изучения нового явления – звукового кинематографа. Кроме того, он совместно с Синклером намеревался снять фильм о путешествии по Мексике. Реализация этого плана затянулась из-за финансовых проблем, и Эйзенштейн не смог вернуться в СССР в феврале 1931 года, как было намечено. В ответ на грозную телеграмму Синклер сразу же написал Сталину письмо, в котором просил «отложить приговор Эйзенштейну» хотя бы до завершения работы над фильмом.

По роману Д. Фурманова «Чапаев» в 1934 году был снят фильм. Сценарий правил лично Сталин

27 января 1937 года Сталин в целом одобрил сценарий фильма «Великий гражданин», который впоследствии стал одной из важнейших политических кинодрам, снятых в предвоенный период. В основе сюжета была официальная версия жизни и гибели С. Кирова. Автором фильма был режиссер Ф. Эрмлер, которому Сталин (в письме от 27 января) адресовал ряд своих поправок к сценарию.

Сталин – Шумяцкому

Сценарий т. Эрмлера («Великий гражданин») читал. Составлен он бесспорно политически грамотно. Литературные достоинства также бесспорны.

Имеются, однако, ошибки.

1. Представители «оппозиции» выглядят как более старшие физически и в смысле партийного стажа, чем представители ЦК. Это не типично и не соответствует действительности. Действительность дает обратную картину .

2. Портрет Желябова нужно удалить: нет аналогии между террористами – пигмеями из лагеря зиновьевцев и троцкистов – и революционером Желябовым .

3. Упоминания о Сталине надо исключить. Вместо Сталина следовало бы поставить ЦК партии.

4. Убийство Шахова не должно служить центром и высшей точкой сценария: тот или иной террористический акт бледнеет перед теми фактами, которые вскрыты процессом Пятакова – Радека .

Центром и высшей точкой сценария следовало бы поставить борьбу двух программ, двух установок: одна программа – за победу социализма в СССР, за ликвидацию всех остатков капитализма, за независимость и территориальную целостность СССР, за антифашизм и сближение с нефашистскими государствами против фашистских государств, против войны, за политику мира; другая программа – за реставрацию капитализма в СССР и свертывание социалистических завоеваний, против независимости СССР и за государственное расчленение СССР в угоду фашистским государствам, за сближение с наиболее сильными фашистскими государствами против интересов рабочего класса и в ущерб интересам нефашистских государств, за обострение военной опасности и против политики мира .

Дело надо поставить так, чтобы борьба между троцкистами и Советским правительством выглядела не как борьба двух котерий {Котерия – группа, объединенная случайным интересом.} за власть, из которых одной «повезло» в этой борьбе, а другой «не повезло», что было бы грубым искажением действительности, а как борьба двух программ, из которых первая программа соответствует интересам революции и поддерживается народом, а вторая противоречит интересам революции и отвергается народом .