Евгений Матонин - Яков Блюмкин - Ошибка резидента

Однако о проделках Блюмкина узнали, и он, под угрозой ареста, вернул три с половиной миллиона рублей. Остальные 500 тысяч якобы исчезли неизвестно куда. Сторонники этой версии считают, что Блюмкин увез их с собой в Москву.

Петр Зайцев, в свою очередь, утверждал, что Блюмкин получил от похитителей денег взятку в размере десять тысяч рублей и якобы они, похитители, предлагали через Блюмкина такую же взятку Лазареву, от которой тот категорически отказался. Тут, впрочем, следует заметить, что Зайцев рассказывал об этом Особой следственной комиссии 10 июля 1918 года, то есть уже после того, как Блюмкин стал убийцей германского посла Мирбаха и «провокатором и негодяем», по определению советских властей. Да и вообще, как увидим ниже, Зайцев рассказал тогда о нем много неприятных вещей. Но насколько они соответствовали действительности — это еще большой вопрос. Хотя до сих пор «славянское дело» бросает тень на нашего главного героя, но не исключено, что напрасно.

Экспроприация денег и ценностей из отделения Госбанка в Славянске действительно имела место. Но кто был ее инициатором, куда потом делись деньги и какую роль во всех этих событиях сыграл Блюмкин — так и осталось неясным. «Славянская история» оказалась слишком запутанной.

Московский Революционный трибунал 22 мая 1918 года возбудил дело «О бывшем командующем 3-й армии на Украине Лазареве». Согласно материалам дела Лазарев обвинялся в следующем: некие грабители похитили из банка четыре миллиона рублей, однако командарм не только не принял мер для их поиска и ареста преступников, но и вступил на следующий день с ними в переговоры. Он якобы предложил им, выражаясь современным языком, «откат» в размере 100 тысяч рублей при условии возврата остальных похищенных денег.

Комиссар кавалерии 3-й армии большевик Семен Урицкий [8] Во избежание путаницы уточним: Семен Петрович Урицкий (1895–1938) — племянник Моисея Соломоновича Урицкого, председателя Петроградской ЧК (которого в 1918 году застрелил студент Леонид Каннегисер, мстя за расстрелянного друга; эта нашумевшая история описана во многих воспоминаниях — см., к примеру: Марк Адданов «Убийство Урицкого»). — Прим. ред. (впоследствии начальник Разведывательного управления Рабоче-Крестьянской Красной армии — РККА) сообщал, что после этого Лазарев вдруг покинул армию и больше в нее не вернулся. С собой он, по данным Урицкого, прихватил 80 тысяч рублей. Эти деньги он обещал передать Владимиру Антонову-Овсеенко, который тогда командовал советскими войсками Юга России. Но Антонов-Овсеенко заявил, что никаких денег Лазарев ему не передавал.

Вскоре после исчезновения Лазарева 3-я армия была разгромлена немцами. Ее остатки отступали, пока не соединились с 5-й советской армией Украины. Тогда группа командиров и членов армейского солдатского комитета провела собрание, на котором было решено «в связи с уходом командующего, ограблением Государственного банка в Славянске, разрухой в штабе, авантюризмом и нечестностью некоторых его членов» создать инициативную группу для того, чтобы «ликвидировать и переформировать 3-ю Революционную армию». Среди участников собрания значатся, в частности, Урицкий и исполняющий обязанности начальника штаба Блюмкин. Причем именно Блюмкину поручалось «задержать тов. Лазарева для того, чтобы получить от него отчеты о деятельности и трате народных денег».

Следовательно, Блюмкин не имеет прямого отношения к похищению денег в Славянске? Согласно этим документам получается, что так. Правда, во всей «славянской истории» так и осталось слишком много загадок.

Блюмкин Лазарева так и не задержал. Но вскоре они увиделись в Москве.

«Углы и выступы домов, окна, вывески, монастырская стена, дощатый забор на брошенном строиться здании — повсюду, — вся Москва была заклеена пестрыми листами бумаги. Черные, красные, лиловые буквы то кричали о ярости, грозили уничтожить, стереть с лица земли, то вопили о необыкновенных поэтах и поэтессах, по ночам выступающих в кафе…

Не было хлеба, мяса, сахару, на улицах попадались шатающиеся от истощения люди, с задумчивыми, до жуткости красивыми глазами; на вокзалах по ночам расстреливали привозивших тайком муку, и огромный, раскаленный полуденным солнцем город, полный народу, питался только этими пестрыми листами бумаги, расклеенными по всем домам…