Лаврентий Берия - «С Атомной бомбой мы живем!» Секретный дневник 1945-1953

Сталин очень верил в Кузнецова, Вознесенского и Абакумова, но ошибся в них. Они предпочли великой роли системных продолжателей дела Сталина – то есть дела построения развитой социалистической демократии – незавидную и мелкотравчатую роль скрытых завистников Сталина, шушукающих по углам о его старении и мечтающих поскорее занять высшие кресла в государстве для того, чтобы удовлетворять свои амбиции и тешить свою гордыню.

В этом отношении характерна история с книгой Н.А. Вознесенского о советской экономике во время войны, о чём будет сказано в более позднем моём комментарии.

Кузнецову в 1947 году было 42 года, Вознесенскому – 44, Абакумову – 39 лет.

Сталину в этом году исполнялось 68 лет, Молотову – 57, Кагановичу – 54, Хрущёву – 53, Микояну и Булганину – 52, Жданову – 51 год.

Маленкову в 1947 году исполнялось 46 лет, Берии – 48 лет.

Эта возрастная «арифметика» естественным образом ставила на повестку если не текущего, то завтрашнего дня вопрос: «Кто будет руководить Советским Союзом через, скажем, 10 лет, в год сорокалетия Октября?»

При этом все, причастные к высшим государственным тайнам, отдавали себе отчёт, что к тому времени СССР будет уже могучей и современной военной державой, уверенно обладающей ядерным оружием.

Возглавить такую страну для любого карьериста, тем более с наклонностями сибарита, было более чем соблазнительно. А Вознесенский и Кузнецов как раз и были карьеристами и потенциальными сибаритами. Потенциальными потому, что у сотрудников Сталина были очень скромные возможности по развитию подобных наклонностей.

Внимательный анализ тогдашней ситуации позволяет понять, что карьеристской, партократической группе «ленинградцев» во главе с Кузнецовым самим ходом дел мешала группа «Берия – Маленков – Жданов». К этой группе мог примыкать Булганин, а естественным лидером этой группы был Сталин. Но интриговать могла лишь группа «ленинградцев», чем она и занималась.

После её устранения (о чём ещё также будет сказано позднее) среди испытанных сталинских соратников тенденция к интриге не могла развиваться, в высшем руководстве остался лишь один, и то тщательно маскирующийся интриган – Хрущёв.

Он-то и реализовал то, что не удалось «ленинградцам» – возглавил страну, любя не её в себе, а себя в ней.

И последнее сейчас…

Будущему брежневскому премьер-министру Косыгину в 1947 году было 43 года. По возрасту он вполне подходил будущим подельникам по «ленинградскому делу», а по биографии – тем более. Уроженец Петербурга Косыгин учился в Ленинграде в техникуме и институте, начинал там работать, вступил там в партию, с июля 1938 года стал заведующим промышленно-транспортным отделом Ленинградского обкома ВКП(б), с октября 1938 года – председателем Ленгорисполкома (Ленсовета), в годы войны был уполномоченным ГКО в Ленинграде, а в довершение всего с июня 1943 по март 1946 года возглавлял СНК РСФСР, передав этот пост будущему подельнику Кузнецова и Вознесенского по «ленинградскому делу» Михаилу Родионову (в 1947 году – 40 лет от роду).

Однако «ленинградское дело» не затронуло Косыгина, хотя подозрения у Сталина на счёт Алексея Николаевича возникали и не возникать, пожалуй, не могли. Но Косыгин всегда был чужд политиканства и интриганства. Поэтому он и остался в числе высших руководителей поздней эпохи Сталина.

Плохо с заводом № 817 [126], как и раньше. Сроки срывали и срываем, а надо освоить более 1 миллиарда рублей. Надо руководство заменять. Кого поставить? Может, Бориса [127]? Он мне всегда нравился. Самостоятельный парень, его на фу-фу не возьмешь. Надо вызвать в Москву. И самому проехать по местам.

Что еще хорошо по сравнению с войной, можно отлучиться и проверить на месте самому.

Вернулся из поездки по об’ектам. На завод 817 буду назначать Бориса [128]. В целом впечатление разное. Хватает героев и честных большевиков, хватает ср…ни и шкурников. Как всегда. Сколько раз убеждался, подобрать нужных людей, это все. Хорошего человека и выматеришь, он поймет. А дурака и расстрелом не проймешь. Ему головы не жалко, и так нет. Так что зачем дураков стрелять. Стрелять надо врагов. Эти сами в тебя стреляют.

Хреновое дело барахольщики. Живем лучше, их больше. Как зажать? Тяжело.

Написал и вспомнился Шалва. Вот человек! Рыцарь. За идею пойдет хоть на смерть. Настоящий чекист. Но всех сюда не возмешь ( так в тексте. – С.К. ), Шалва и в Тифлисе нужен [129].