Нильс Адольф Эрик Норденшельд - Плавание на «Веге»

«В отношении этого рода имущества Отер был одним из самых зажиточных людей, и богатство его состояло в диких животных. В бытность его у короля он имел шестьсот прирученных животных; эти животные назывались оленями. Из них шесть служили для приманки. Финны особенно ценят таких оленей, потому что на них ловятся дикие олени. Он был одним из первых людей в своей стране. Но он владел не более чем двадцатью коровами, двадцатью овцами и двадцатью свиньями, и то незначительное количество земли, которое он обрабатывал, он пахал лошадьми. Но богатство жителей его страны основывается главным образом на дани, которую им платят финны. Дань эта состоит из звериных шкур и птичьих перьев, китового уса, корабельных канатов из китовой [52] В этом случае под «китом» разумеется морж, ремни из шкуры которого северные промышленники, эскимосы и чукчи еще и сегодня употребляют как веревки. Кожей настоящих китов, вероятно, также можно было бы пользоваться для этой цели, но это представлялось бы мало рациональным без применения особых инструментов для разрезания толстой китовой шкуры. (Прим. автора) или тюленьей кожи. Каждый платит по своему состоянию. Самый богатый должен доставить пятнадцать куньих шкур, пять оленьих, одну медвежью, десять коробов перьев, одну куртку из медвежьего меха или из выдры и два ремня, каждый в шестьдесят локтей длиной, изготовленный один из моржовой кожи, другой – из тюленьей».

В продолжении рассказа Отера дается описание Скандинавского полуострова и путешествия, которое он предпринял из своей родины на юг. Вслед за этим король Альфред вставляет пересказ путешествия датчанина Вульфстана в Балтийское море. Но эта часть вступления к Орозию слишком далека от задач моей экспедиции, чтобы приводить ее в этом описании.

Из простого и ясного рассказа Отера видно, что он предпринял настоящее путешествие с целями открытий, чтобы исследовать лежащие к северо-востоку неизвестные страны и моря. Путешествие это дало богатые результаты, так как Отер первый обошел самую северную часть Европы. Не вызывает сомнений, что Отер во время этого плавания проник до устья Двины или, по крайней мере, до устья Мезени в стране биармийцев. [53] Скорость судов Отера почти равна скорости нынешних парусных судов. Это как будто странное обстоятельство, однако, вполне понятно, так как Отер пользовался исключительно попутным ветром. Обычно он, по-видимому, продвигался в сутки или, вернее, в день на 70–80’. (Прим. автора)

Рассказ поучает нас, что самая северная Скандинавия уже тогда была, хотя и не густо, населена лопарями, образ жизни которых мало отличался от образа жизни современных лопарей.

Население Скандинавии пришло и поселилось в Финмаркене впервые около 1200 года, и с этих пор, конечно, стали распространяться в северных странах сведения об этих краях; но они долго были сбивчивы и в известной мере менее правдивы, чем рассказ Отера. Как представляли в Европе первой половины XVI века северные оконечности материка, можно судить по двум картам севера: одной 1482 года, другой 1532 года. [54] Карты взяты из: Ptolemaei, Cosmographia latine reddita a Jac. Angelo, curam mapparum gerente Nicolao Donis Germano, Ulmae 1482, и из вышеупомянутого труда Иакова Циглера, вышедшего в свет в 1532 году. Часть этого сочинения, касающаяся Скандинавии, перепечатана в Geografiska Sektionens tidskrift, В. I, Stockholm, 1878. (Прим. автора)

Еще на последней из этих карт показывают Гренландию соединенной с Норвегией вблизи Вардехуса. Эта карта, согласно предпосланному ей объяснению, составлена на основании показаний двух епископов из епархии Нидарос, [55] Это были датчанин Эрик Валькендорф и норвежец Олаф Энгельбректсон. Швед Иоган Магнус, архиепископ Упсальский, и Петер Монсон, епископ Вестеросский, также дали Циглеру важные сведения, касающиеся северных стран. (Прим. автора) к которой принадлежали Гренландия и Финмаркен и жители которой часто предпринимали как сушей, так и морем торговые поездки и хищнические набеги на землю биармийцев. Трудно было бы понять, как при подобных картах, изображавших распределение на севере суши и моря, могла возникнуть мысль о северо-восточном пути. Однако уже и в те времена раздавались голоса о возможности такого прохода. С одной стороны, основывались на старых сказаниях, что Азию, Европу и Африку окружает одно огромное море; с другой стороны, вспоминали рассказ, как индийский корабль был пригнан бурей в Европу. [56]Только в 1539 году появилась карта севера Олая Магнуса, впервые давшая приблизительно верные очертания Скандинавии на севере. [57]Но во всяком случае прошло около семисот лет, пока Отер нашел последователя в лице сэра Хьюга Виллоуби, которому обычно по ошибке приписывают первенство в длинном ряду людей, пытавшихся проложить северо-восточный путь из Атлантического океана в Китай.