Василий Веденеев: Любовные тайны знаменитых

© Веденеев В.В., наследники, 2010

© ООО «Издательский дом «Вече», 2010

Во всех энциклопедиях, посвященных искусству мастеров эпохи Возрождения, имя фра Филиппо Липпи, он же Филиппо ди Томазо (1406–1469), неизменно занимает одно из самых почетных мест. Выдающийся живописец из Флоренции писал картины на религиозные сюжеты – впрочем, тогда для художников, особенно духовного звания, практически не существовало иных сюжетов, кроме религиозных. На полотнах Липпи перед зрителями представали Мадонны с необычайно одухотворенными лицами.

– Обратите внимание, Липпи всегда удается соединить, казалось бы, совершенно несовместимое, – сказал однажды о живописце сам папа Пий II. – Его Мадонны создают благочестивое настроение при большом реализме техники и колорите жизни. Он пишет живых, страстных женщин, но… они у него святые!

Особенно высоко римская курия ценила фрески Липпи в соборе Прато в Смолетто, изображающие житие святого Стефана.

Маэстро Липпи являлся монахом, что не мешало ему прослыть одним из самых галантных кавалеров и страстных любовников. И вот однажды его настигла страсть, с которой он не сумел совладать…

Знаменитый флорентийский живописец Филиппо Липпи приехал в женский монастырь Санта-Маргарита, стоявший в городе Прато, ранним летним утром 1456 г. Прославленного мастера кисти, широко известного не только по всей Италии, но и далеко за ее пределами, встречала сама мать-настоятельница монастыря, прятавшаяся от подкрадывавшегося зноя под куском полотна, которое, растянув, держали над ней две молодые послушницы.

Настоятельница пребывала в отличном расположении духа, несказанно довольная тем, что великий маэстро, которого так ценил сам папа, согласился написать лик Мадонны для алтаря монастырской капеллы. О подобной удаче – заполучить самого Липпи! – можно только мечтать.

К немалому удивлению матери-настоятельницы, ничего ранее не знавшей о знаменитом мастере кисти, тот оказался… кармелитским монахом в возрасте примерно около пятидесяти лет. Однако фра Липпи выглядел значительно моложе своих лет, был очень подвижен и энергичен. С его румяных губ то и дело слетали остроумные шутки и тонкие, порой весьма двусмысленные, замечания. Вскоре мать-настоятельница была совершенно очарована гостем.

– Мы отвели вам самую удобную келью и приготовили место для работы, где никто не посмеет вас беспокоить, – сияя от удовольствия, что ей все так прекрасно удалось устроить, сообщила дорогому гостю мать-настоятельница. И, доверительно понизив голос, добавила: – У нас прекрасная кухня, просто отменная, и даже есть свой неплохой винный погребок.

– Прекрасно, матушка, – оживленно потер руки художник. – Пожалуй, сегодня я отведаю, каково качество вашей стряпни и воздам должное винам из погребка, а завтра с утра осмотрю капеллу и, отдохнув с дороги, помолясь, начну работать.

– Как вам угодно, – поклонилась настоятельница.

Она лично с почтением проводила маэстро до дверей отведенной ему кельи и отправилась к себе, переполненная светлой радостью. Наконец-то ее заветная мечта сбылась! Сам учитель уже признанного великим маэстро Боттичелли напишет для капеллы их монастыря лик Мадонны с Младенцем. Нет никаких сомнений, что работа Липпи привлечет в монастырь новый поток паломников и молящихся, а также упрочит в вере жителей Прато. Следовательно, серьезно возрастут и доходы монастыря.

На следующий день художник осмотрел капеллу, отдохнул и приступил к работе. Мать-настоятельница не могла нарадоваться: художник не покладая рук напряженно трудился с раннего утра до позднего вечера. Он даже потребовал, чтобы обед и ужин приносили к нему прямо в мастерскую, дабы не терять зря драгоценного времени на посещение трапезной. Такими стараниями прославленного мастера настоятельница осталась весьма довольна. Но однажды утром Липпи пришел к ней с озабоченным видом.

Аббатиса приняла его ласково и уважительно. Видя хмурое лицо маэстро, она поспешила поинтересоваться:

– Что-нибудь не так? Что стряслось, уважаемый мастер, чем вы недовольны или обеспокоены?

– Возникли некоторые сложности в работе, – глядя в открытое окно на проходивших по двору монахинь, мрачно сообщил фра Филиппа.

– Сложности? – Мать-настоятельница даже задохнулась от волнения и прижала руки к пышной груди, стараясь утихомирить бешено забившееся сердце.