Федор Буслаев: Римская вилла кн. З. А. Волконской

Переношусь с своими воспоминаниями в Рим, чтобы в подробности познакомить вас с римскою виллою княгини Зинаиды Александровны Волконской. Мне давно хотелось заняться этим предметом, но за недосугом я не мог тогда же исполнить своего намерения. В виду современного разрушения старых построек «вечного города» и сооружения новых, можно опасаться за судьбу и виллы княгини Волконской. С весны 1875 года я уже не посещал Рима и не знаю, существует ли еще эта прекрасная вилла и не стерли ли ее с лица земли нынешние неугомонные перестройщики и вместе с тем разрушители «вечного города». Если ее уже нет совсем, или она попорчена до неузнаваемости, то мое описание получит цену исторического свидетельства о небольшом клочке римской почвы, который внес наш национальный элемент в историю «вечного города».

Увлекаясь разнообразием множества крупных интересов, путешественники, посещающие Рим, вовсе не обращали внимания на виллу княгини Волконской. Даже пресловутый указатель Бедекера говорит об этой вилле в немногих словах и в неточных выражениях, которые занесены в указатель, по-видимому, с тою только целью, чтобы путешественник не терял времени на посещение этой виллы. Вот и вся заметка:

«Вилла княгини Волконской. – Налево от здания, прилегающего к Святой Лестнице (Scala Santa) за тремя аркадами водопровода, подходим к вилле кн. Волконской. Посреди прекрасного сада виллы протекает по водопроводу так называемая Вода Клавдиева (Aqua Claudiana); там же находятся различные фрагменты античных памятников архитектуры. Сверх того, здесь же открыт колумбарий или усыпальница времен первых римских императоров. С плоской крыши небольшого казино открывается, особенно при закате солнца, прелестный вид на равнину Кампании и на горы».

Полнейшая недостаточность этой заметки о вилле княгини Волконской заключается в словах: «Там же находятся различные фрагменты античных памятников архитектуры». Повсюду в Риме так много всевозможных античных фрагментов, что об этом голословно не стоит и упоминать, и никто из путешественников, прочитав эти строки, не догадается, что главная суть дела состоит не в архитектурных обломках, а в тех надписях по-русски и по-французски, которые сама княгиня Волконская начертила на этих антиках в память своих русских друзей и некоторых иностранных знаменитостей, которым была обязана лучшими часами своей жизни.

Что же касается до заметки Бедекера о прекрасном ландшафте, то она относится к внешнему виду на расстилающуюся далеко за высокими городскими стенами Кампанию вплоть до Сабинских гор. Но подобными же ландшафтами можно любоваться и со многих других пунктов «вечного города», например, с Латеранской площади, находящейся в соседстве с виллою княгини Волконской, с Авентинского холма, с высот Яникула, даже, на римском форуме, с вершины трех абсид, уцелевших от Константиновой базилики.

Неудивительно, что русские и иноземные путешественники между множеством разнообразных, ошеломляющих на каждом шагу, всемирных достопримечательностей забывают о какой-то маленькой скромной вилле, имеющей интерес только по симпатичной личности русской княгини, которая ее соорудила и изукрасила.

Именно с характеристики этой личности я начну мой рассказ, пользуясь отчасти книгою г. Мордовцева: «Русские женщины нового времени. С.-Петербург, 1874» и произведениями самой княгини Волконской на русском языке, изданными за границей под названием: «Сочинения княгини Зинаиды Александровны Волконской. Париж и Карлсруэ. 1865».

Княгиня Волконская была дочь обер-шенка князя Александра Михайловича Белосельского, по матери родного племянника графов Чернышевых; мать ее из рода Татищевых.

Княжна Белосельская рано лишилась матери, которая умерла в 1792 г. в Турине, где жила с мужем, занимавшим место русского посланника. Оставшись на попечении отца, малолетняя княжна всем своим дальнейшим развитием обязана личным его заботам.

Она вышла потом замуж за князя Никиту Григорьевича Волконского.

Возвратившись из-за границы в Россию, она поселилась в Москве, где и жила в богатом доме брата своего у Тверских ворот, в доме, который она сумела обратить в настоящую академию наук и искусств. Впоследствии это здание принадлежало богатому негоцианту Малькиелю; потом оно служило помещением для театральной школы, основанной актером Федотовым при содействии князя Голицына, графа Салиаса и графа Соллогуба, приходившегося племянником автору «Тарантаса».