Юрий Данилов - Великая война. Верховные главнокомандующие (сборник)

Случай этот мне ясно доказал, что будущий Верховный главнокомандующий умел выслушивать и оценивать серьезную обоснованность возражения.

Великий князь стал во главе действующих армии и флота, когда Штаб Верховного был уже сформирован и открыл свою деятельность, начавшуюся с момента объявления войны. В первые дни по своем назначении он проживал в своем имении «Беззаботном», находившемся недалеко от Петергофа, летней резиденции Государя, и никого не принимал. Не желая стеснять Верховного главнокомандующего в выборе ближайших сотрудников, в особенности по стратегической части, я тогда же просил начальника штаба доложить Великому князю мою просьбу располагать по своему усмотрению должностью генерал-квартирмейстера при Верховном, на которую я перешел, по заранее утвержденному на случай мобилизации расписанию. Моему примеру последовали и некоторые мои сотрудники. Все мы получили на следующий же день просьбу Великого князя оставаться на своих местах, что и дало нам право в будущем рассчитывать на полное доверие со стороны Верховного главнокомандующего.

В вообще мало объективных «Воспоминаниях» бывшего русского военного министра В. А. Сухомлинова есть упоминание о том, что состав Штаба Верховного главнокомандующего был оставлен, по настоянию Государя, в том виде, в котором он был подготовлен на случай командования действующей армией самим Императором. Не имею данных спорить против этого, но лучшим доказательством того доверия, которое мы заслужили в глазах Великого князя, заключается в том, что первоначальный состав чинов управления генерал-квартирмейстера, а может быть даже и всего штаба, оставался в одном и том же виде до самого ухода Великого князя Николая Николаевича из Ставки в 1915 г., несмотря на весьма легкую возможность внесения в него перемен, вследствие вообще быстрого продвижения личного состава армии в условиях военного времени.

– За всю мою службу, – сказал с большим подъемом и нескрываемым волнением Великий князь чинам своего штаба, при расставании с ними в Могилеве 8 сентября 1915 г., – за мной утвердилось мнение о моей требовательности и строгости. Вы со мной прослужили в очень трудных и сложных условиях целый год и никому из вас не пришлось услышать от меня упрека или замечания. Не лучшее ли это доказательство безукоризненного исполнения вами ваших обязанностей!..

Западно-пограничное пространство России, в ее прежних границах, делилось системою реки Припяти и ее притоков на две части: большую – северную и меньшую – южную. Названная речная система представляет в общем болотистую, лесистую и малонаселенную местность, именуемую Полесьем, которая, по существовавшим до войны сведениям, являлась мало доступной для действия крупных сил. Обследование, произведенное перед самой войной офицерами Генерального штаба, до некоторой степени разрушило это представление, но все же за Полесьем сохранилось значение разъединяющего пространства.

Местность к югу от Полесья, или Украина, являлась житницей России, но она граничила с Австро-Венгрией и Румынией и потому являлась, при войне с Союзом Центральных держав, театром военных действий второстепенным. Напротив, к северу от Полесья пролегали пути, которые кратчайшим образом вели к обеим столицам России – Петербургу и Москве, и к наиболее промышленным районам, питавшим войну. Здесь же могли ожидаться и первые встречи с германцами. Вследствие того главная масса русских войск естественно должна была базироваться к северу от Полесья, а значит и Главная квартира, или «Ставка Верховного главнокомандующего», должна была бы находиться там же.

Местом расположения ее было избрано местечко Барановичи, где сходились важнейшие железнодорожные линии западно-пограничного пространства: последние соединяли «Ставку» с фронтом, флангами и тылом. На окраине этого местечка были расположены войсковые казармы, в которых в мирное время стояла железнодорожная бригада. Эти-то казармы, которые после мобилизации остались пустыми, и намечено было занять под различные управления Штаба Верховного главнокомандующего.

Казармы были выстроены среди прекрасного соснового леса, что еще более привлекало к ним внимание. Причем от железнодорожной станции к ним была проложена особая железнодорожная ветка. Первоначально предполагалось, что Верховный главнокомандующий займет освободившийся дом командира железнодорожной бригады, расположенный в некотором отдалении от казарм, но в первые же часы по прибытии к месту поезда Главнокомандующего выяснились неудобства такого размещения, при котором управлению генерал-квартирмейстера, ведающему всеми оперативными работами, пришлось бы расположиться в казармах в некотором удалении от Верховного.