Михаил Шлаен - «Черный паук» на виноградной лозе

Я попросил переводчицу уточнить, что было именно так, как рассказывает Игнасио. Она переспросила, Игнасио бросил на меня, Фому неверующего, недоуменный взгляд, утвердительно кивнул головой, затем отхлебнул вина, долил его в бокал и продолжал:

– В том матче трибуны ахали, не только когда Яшин отбивал безнадежные, казалось бы, мячи, но и когда однажды он, выбежав за границы штрафной, снял свою кепку и отбил мяч головой. Арбитр от неожиданности опешил, как и все болельщики, для них это было непривычно, и назначил штрафной удар, хотя никакие правила нарушены не были. В перерыве, правда, принес извинения, оправдываясь тем, что видит такую вратарскую игру впервые, как и вообще все эти выходы голкипера в поле. Действительно, это выглядело некой революцией в футболе. Яшин активно взаимодействовал со своей обороной, получая пас от защитника, делал несколько шагов и, выбрасывая далеко мяч рукой, завязывал начало комбинации.

Результат того поединка, кроме счета на табло: «Понедельнику, Метревели, Воронину, Месхи, да почти всем русским из этой блистательной команды – по пятьдесят миллионов песо, Яшин – бесценен!» Так своеобразно комментировала итог встречи местная пресса, настойчиво предлагая заключить контракты с нашими футболистами. Комментарий же самого Игнасио выглядел весьма образно, правда, он предупредил, что это не его вывод, он повторяет сказанное дедом: «Русские благодаря Гагарину и космос покорили, и вратаря они имеют космического».

На ту игру Яшина Начо Гройсман прореагировал не только этими словами, он решил использовать прозвище, данное аргентинскими фанами Льву Ивановичу, который весь в черном на фоне сетки ворот издалека напоминал паутину: «Araña negra», «Черный паук», для закладки нового ряда лозы. Будучи уверенным, что когда-нибудь оно даст вино, и он назовет его именем великого Яшина.

– Игнасио, а откуда у вашего деда Начо эта «винная» жилка?

– От его отца, значит, моего прадеда, его звали Яковом. Вы удивитесь, если я скажу, что он до приезда в Аргентину понятия не имел не только об этом бизнесе, а и вообще, что такое лоза и какие сорта винограда существуют, зато все знал про… лошадей. Да-да, именно так. Яков Гройсман до эмиграции жил в Киеве и обслуживал, лелеял и холил, кажется, царские, в общем, придворные конюшни, слыл большим специалистом в этом деле. И, говорят, наездником был неплохим, даже призы какие-то выигрывал. А приехал сюда и поддался новому увлечению: Аргентина ведь не одним танго или мясом славится, виноделие здесь такое же народное искусство и достояние, как и в Чили или во Франции. Только там не догадались выпустить вино в честь великого Яшина…

– Значит, это мы вам должны быть благодарны за приезд в Москву с коллекцией вина «Черный паук», с портретом Яшина во вратарской форме на этикетке?

– Я только выполнял наказ деда, он, кстати, после того матча стал болеть за вашу сборную столь же страстно, как и за аргентинскую. И еще он очень хотел, чтобы первыми отведали «Araña negra» футболисты-ветераны, друзья Яшина. Сожалею, что не вижу среди них Понедельника. Мне сказали, что он приболел, пожелайте ему от нашей семьи скорейшего выздоровления.

Пора было передохнуть от беседы, размять ноги. Я предложил гостю подышать свежим воздухом, прогуляться по вечерней Москве. Мы вышли на улицу, медленно прошлись до Пушкинской площади, затем немного спустились вниз по Тверской, чтобы Игнасио мог насладиться панорамой Кремля, а когда вернулись, на столе нас ждал сюрприз – с пылу, с жару пироги с капустой и с грибами, испеченные поварами бара, а еще малиновый и клюквенный морс. Чуть позже принесли еще один пирог, покрытый румяной корочкой и издававший такие запахи, что хотелось сразу надкусить.

– Это кулебяка, – просветил я гостя, повторяя несколько раз по слогам, – наше национальное блюдо, тоже пирог, но с разной начинкой – яйцом, картофелем, мясом…

– Ку-ле-бяка, – на удивление Игнасио выговорил это сразу.

Он с удовольствием разделывался с произведениями традиционного русского кулинарного искусства, запивая приятным напитком. Наш морс оказался достойным конкурентом: бокал красного вина, наполненный еще до ухода на прогулку, стоял нетронутым.

– У вас необычная кухня, к ней надо привыкнуть, мы дома все больше на мясо нажимаем. Вы когда-нибудь пробовали урраско, или ольо, или парильяди? Без них аргентинцы не садятся за стол. Дома я сам готовлю. Очень вкусно. Ваши пироги, ку-ле-бяка тоже очень вкусные, а еще днем в обед меня необычным супом угощали, с маслинами. Со-ля… Со-лян-ка… Я даже попросил рецепт.