Наталья Павлищева - Айседора Дункан. «Танцующая босоножка»

– Возьмите эти ноты, если они вас заинтересовали.

Им не только подарили ноты, но и пригласили выступать прямо в магазине. Свободного места в нем было слишком мало для танцев Айседоры, все же магазин редко пустовал, а вот миссис Дункан стала время от времени навещать это заведение и с удовольствием устраивала небольшие концерты, привлекая покупателей. Она играла что-то из новых поступлений, и слушатели раскупали ноты, желая повторить дома. Это не приносило доход, но пополняло их и без того немаленькую нотную библиотеку Дункан.

Но случилось так, что три недели новых фортепианных поступлений не было, ходить далеко от места их обитания, чтобы принести ноты, которые уже имелись, Доре тяжело, и ее концертная деятельность как-то сама собой сошла на нет.

Зато началась другая – совместная с Айседорой.

– Пройдем «Нарцисса» еще раз, – попросила Айседора. Это был редкий час, когда студия принадлежала им днем и не нужно бродить по Нью-Йорку. Обычно же они репетировали по ночам, доставляя массу неудобств соседям.

Звучали последние аккорды, когда дверь вдруг рывком распахнулась и на пороге возник всклоченный человек, вся длинная фигура которого от носков туфлей до кончиков торчащих во все стороны волос выражала крайнее возмущение. Новый сосед, – решила Айседора, – которому осточертела в двадцатый раз проигрываемая мелодия.

– Вы!.. Вы не смеете танцевать под мою музыку! – неожиданно дискантом взвизгнул нежданный гость, размахивая такими же длинными, как туловище, руками. – Моя музыка не предназначена для танцулек! Она…

Он не смог быстро подобрать слово, характеризующее музыку, а мать и дочь уже пришли в себя. Они переглянулись с немым вопросом: это Невин?!

Айседора метнулась к композитору, почти заламывая руки (пригодились навыки пантомимы):

– Маэстро, прошу вас, присядьте. Позвольте мне один, всего один раз станцевать перед вами. Если вы будете так добры и посмотрите, то сами решите, можно ли исполнять этот танец. – Она усадила потерявшего боевой пыл Невина на стул, заверяя: – Если вы сочтете, что это плохо, клянусь, я больше никогда не посмею танцевать под вашу прекрасную музыку. И другим не позволю!

Айседора даже ногой топнула, чтобы у композитора не осталось сомнений в ее решимости защищать его творение. Не дожидаясь ответа от совершенно растерявшегося Этельберта, она кивнула матери.

Дора Дункан всегда играла прекрасно, но тут постаралась особенно. Не каждый день приходится исполнять произведения прославленных авторов в их присутствии, да еще когда решается судьба танца дочери. Айседора танцевала тоже вдохновенно.

Когда замер последний звук, а она сама остановилась, опустив голову и руки, Невин с воплем восторга вскочил со стула:

– Боже мой! Боже мой! Как же вы угадали мои мысли и чувства? Вы словно подслушали мою душу. И вы, миссис, тоже. Чудесно!

– Посмотрите еще «Офелию»?

Конечно, Невин посмотрел, и не только «Офелию». Результатом было предложение выступать вместе в Карнеги-Холле.

– Я сам буду вам аккомпанировать. Но разучивать вы будете здесь! – палец ткнул в сторону рояля. – Позвольте, – композитор весьма невежливо выпроводил из-за рояля миссис Дункан и присел сам.

Он играл, а Айседора танцевала. Мелодия была незнакомой, но, когда чувства в одном ключе, договариваться необязательно.

Невин только что вернулся из Европы, очень популярен в Нью-Йорке и достаточно состоятелен, чтобы самому снять зал и оплатить рекламу концерта. Успех был огромным! Зрители требовали повторения и продолжения.

– Дульси, он очень болен, – вздыхала мать.

Айседора и сама видела, что Этельберт страдает от алкоголизма и наркотиков, но что она могла поделать?

– Августин, ты можешь прочесть это вслух? – Айседора подала брату листы с поэтическим текстом.

– Нашла чтеца! – прошипел Раймонд.

– Ну, попробуй ты, – с не меньшим презрением отозвался Август на замечание брата.

Мягкая от природы Элизабет во всем уступала младшей сестре, она окончательно решила посвятить свою жизнь семье и Дульси, а вот братья ссорились все чаще. Почему, понять не мог никто. Чего не хватает? Мать пыталась напомнить, что спасти их семейную лодку в бурном море жизни может только единство.

– Мы Дункан, мы одно целое. Что бы ни случилось, мы должны быть вместе и стоять друг за друга стеной. Каждый должен знать, что остальные его поддержат. Но если гребцы в лодке будут грести в разные стороны, она непременно сорвется в водоворот. Почему вы не желаете поддерживать друг друга?!